Габриэль Зевин - Завтра, завтра, завтра

В тот год, когда Сэм приехал в Лос-Анджелес, интерес к аркадным играм угас и никто не горел желанием соревноваться с Сэмом в игре на «Донки Конге». Дон Хён разблокировал автомат, и внук не отлипал от него с утра до ночи. Играя в «Донки Конг» в холле дедушкиной пиццерии, Сэм вновь обретал утерянную безмятежность. Когда он верно рассчитывал время и творение японского дизайнера, юркий итальянец-водопроводчик, прыгал и взбегал по лестницам в нужном темпе, он чувствовал себя повелителем вселенной. Организованной вселенной, которой можно управлять, если не прогадать со временем и добиться идеальной синхронизации. Безупречной вселенной, где студеными зимними ночами женщины не бросаются вниз с многоэтажек на Амстердам-авеню и не падают под ноги прохожим. Эта женщина являлась ему во снах: он видел ее страшное лицо и жутко скособоченную шею, неестественно вывернутую, как ручка зонта; он задыхался от нестерпимого запаха – запаха земли, отдающей медью крови, и аромата туберозы, любимого аромата его матери. Сэма волновало, что сталось с этой женщиной, когда ее увезла скорая. Волновало, как ее звали. Он никогда не говорил про женщину с Анной, понимая, что они сбежали из Нью-Йорка из-за нее.

– В Калифорнии, – поклялась Анна, – с нами никогда не произойдет ничего плохого.

Сэму исполнилось десять в тот день, когда Мэри Лу Реттон завоевала золотую медаль в абсолютном первенстве по спортивной гимнастике. Дедушка с бабушкой устроили ему шикарное празднество, и все собравшиеся, не отрываясь от Мэри Лу, чествовали Сэма под работающий с выключенным звуком телевизор. Сэма ничуть не обижало, что родственники не спускали глаз с экрана. Он сам страстно желал увидеть ее победу. Он задул десять свечей, и где-то там, далеко, в телевизоре, все судьи дали Мэри Лу Реттон по десять очков за вольные упражнения. Сэм возликовал: случилось чудо и благодаря его вовремя задутым десятью свечам гимнастка получила наивысшие баллы! Сэм вообразил вселенную в виде машины Голдберга. Если бы он задул девять свечей, возможно, верх одержала бы румынская спортсменка.

На следующий день Сэм и Анна отправились в кафе. Сэму казалось, что минула целая вечность с тех пор, как они с мамой оставались наедине, и его охватила несвойственная десятилетним мальчикам острая ностальгия по их узкой тесной квартирке в занюханном квартале Манхэттен-Валли, китайской еде навынос и всей их прежней, оставшейся в прошлом жизни. В кафе за соседним столиком сидели двое мужчин в костюмах и трубными голосами обсуждали финальные соревнования гимнасток.

– Если бы русские не бойкотировали Олимпиаду, не видать бы ей золота, как своих ушей, – безапелляционно заявил один из мужчин. – Грош цена таким победам. Не диво – одолеть слабого. Ты вот с сильным соперником потягайся.

Сэм спросил маму, прав ли этот человек.

– Хм… – Анна задумалась, глотнула холодного чаю и уперлась подбородком в сцепленные руки. Сэм в радостном предвкушении заерзал на сиденье. Анна любила философствовать и болтать на отвлеченные темы, и маленькому Сэму доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие обсуждать с ней тайны мироздания. Никто, кроме мамы, с такой серьезностью не относился к его вопросам. – Даже если он прав, я думаю, она все равно одержала достойную победу. Именно в тот самый день, именно с теми самыми соперницами. Мы никогда не узнаем, как все обернулось бы, если б на соревнование прибыли другие гимнастки. Возможно, действительно победили бы русские девочки. А возможно, они расклеились бы после долгого перелета и оплошали. – Анна пожала плечами. – Любая игра существует только в тот момент времени, когда в нее играют. Что в спорте, что в театре. И нам дано судить лишь о той игре, которую мы уже отыграли в этом единственном, доступном нам для понимания мире.

Задумавшись, Сэм придирчиво осмотрел поджаренные ломтики картофеля.

– А существуют другие миры? – спросил он.

– Вероятнее всего, да, но доказательств их существования у меня нет.

– И в другом мире Мэри Лу, возможно, не выиграла золотую медаль? И возможно, даже не участвовала в Олимпиаде?

– Возможно.

– Мне нравится Мэри Лу. Мне кажется, она трудится не жалея сил.

– Верно. Но я полагаю, все эти девочки трудятся не жалея сил. Даже те, кто остался без медалей.

– Ты знаешь, что она метр сорок пять ростом? Всего на пять сантиметров выше меня?

– Сэм, да никак ты втюрился в Мэри Лу Реттон?

– Нет, я просто констатирую факт.