Лесли Поулс Хартли - Ночные страхи

– Уолтер наверняка огорчится, – заключил я, – если по возвращении из Триеста (ему нужно было поехать туда по делам) дома его не встретит любимая жена.

Уолтер сказал, что, напротив, это было бы невероятное счастье, о котором можно только мечтать. После шутливой супружеской перепалки (тут надо сказать, что Уолтер с Анджелой были очаровательной парой, они поженились недавно и обожали друг друга без памяти) мы согласились, что Подоло – самое что ни на есть подходящее место для завтрашнего пикника.

– Только ты там следи за Анджелой и укрощай ее великодушные порывы, – предупредил меня Уолтер. – Она вечно рвется всем помогать. Это, знаешь ли, дорогостоящая привычка.

Я уверил его, что на Подоло ничто не будет взывать ни к ее доброму сердцу, ни к кошельку. За исключением разве что парочки крыс, остров был полностью необитаем.

На следующий день, ясным солнечным утром, Уолтер быстро позавтракал и отправился на вокзал. Мне было обидно за друга, которому в такой замечательный день предстоит провести шесть часов в душном поезде. Я стоял на балконе и наблюдал за его отъездом.

Вода канала искрилась на солнце, гондола блестела начищенными боками.

– Попрощайся за меня с Анджелой, – крикнул мне Уолтер, когда гондольер взялся за весло. – Какой там на Подоло почтовый адрес?

– На дне морском, где глубина, – ответил я ему цитатой из «Бури», но он уже был далеко и, наверное, не услышал.

Истинные размеры Подоло можно понять только вблизи, когда подойдешь к нему почти вплотную. Других островов для сравнения рядом нет. На горизонте он кажется крошечной черточкой. Я неоднократно бывал на Подоло и все равно затрудняюсь сказать, сколько в нем ярдов в длину, сто или двести. Но у меня нет желания возвращаться и проверять.

Мы бросили якорь в нескольких футах от каменистого берега. Подоло, надо сказать, встретил нас во всей красе: зеленый, цветущий, почти радушный. Одна его сторона как бы выгнута полукругом, другая – прямая. Если смотреть сверху, то остров, наверное, будет похож на Луну в первой четверти. Если же смотреть с уровня моря, он напоминает естественный амфитеатр с густо заросшей травой земляной насыпью на заднем плане. Стройные гибкие акации придают безусловное очарование авансцене, а чуть дальше от берега, где они растут гуще, их плотные, темные тени создают атмосферу таинственности. Мы сидели в гондоле, как зрители в ложе, глядящие на пустую сцену.

Ближе к двум часам дня мы приступили к обеду. Я изрядно проголодался и, увлеченный едой в обществе очаровательной спутницы, не смотрел по сторонам. И посему честь открытия первого обитателя Подоло принадлежала Анджеле.

– Смотрите! – воскликнула она. – Там котик!

Действительно, это был котик – совсем молодой, еще почти котенок, облезлый и очень худой, он мяукал с какой-то почти механической регулярностью каждые две-три секунды. Котик стоял на камнях у самой кромки воды и являл собой зрелище поистине жалкое.

– Он почуял еду, – сказала Анджела. – Он, наверное, голодный.

Марио, наш гондольер, тоже заметил котенка, однако воспринял его появление несколько по-иному.

– Povera bestia [5] Бедный зверь, бедняга ( ит .). , – пробормотал он с сочувствием, но его глаза заблестели. – Хозяевам он был не нужен. Его бросили здесь нарочно. Хотели избавиться, да.

Похоже, его нисколько не удручало, что кота бросили умирать страшной голодной смертью, зато Анджела пришла в ужас.

– Какое зверство! – возмутилась она. – Надо срочно его покормить.

Ее предложение не пришлось Марио по душе: ведь ему придется сниматься с якоря, а стало быть, перспектива его собственной трапезы неминуемо отодвинется еще дальше. Я тоже высказался за то, чтобы сначала закончить обед. Кот уж точно не умрет у нас на глазах. Но Анджела не слушала никаких возражений. Она желала творить добро без промедления. Вот так и вышло, что под нетерпеливое притопывание ногой и тяжелые вздохи гондола причалила к берегу.

Котенок все так же мяукал, хотя отступил чуть подальше от кромки воды, сделавшись почти невидимым – крошечное полосатое пятнышко в зарослях пожелтевшей на солнце травы.

Анджела набрала целую горсть куриных костей.

– Попробую подманить его едой, – объявила она. – Он мне доверится и подойдет. Я схвачу его, если смогу, и мы отвезем его в Венецию. Его нельзя оставлять на острове. Здесь он точно погибнет от голода.

Она вскарабкалась на бортик гондолы и осторожно ступила на скользкие камни.