Элис Петерсон: Девушка с глазами цвета неба

Джордж пошел вразнос; слезы ручьем лились по его щекам.

– Я хочу диск с Кайли. Там есть песня «Локомоушн».

– Ладно, Кайли мы оставим, но это означает, что не будет сладостей.

– Но я хочу шербет! – продолжал ныть сын.

На нас оглянулась какая-то женщина. Вокруг нас с Джорджем уже собиралась толпа зевак, словно при автомобильной аварии.

– Я съем это не сразу, – настаивал сын, глядя на меня с мольбой. – МАМ, Я ХОЧУ ВСЕ!

Мне стало нехорошо. Снова меня преследовал этот навязчивый запах кофе.

– Ладно, бери все. – У Джорджа мгновенно высохли слезы, а на лицо вернулась улыбка, словно нарисованная чьей-то неторопливой рукой. Я продолжала толкать тележку.

– Моему папе нравится «Джемми Доджерс», – сообщил Джордж одной из продавщиц, когда мы пришли к полкам с печеньем. Он схватил пять пачек; еще пять упали на пол. Извинившись, я схватила его за руку и велела держаться за ручку тележки. Мне в ноздри бил запах кофейных бобов и теплого белого хлеба, свежего, только что из печи. Я закрыла глаза.

– Ма! – Наша тележка врезалась в стеллаж с кондитерскими товарами. Туда, где можно было самим взвешивать сладости. Разумеется, Джордж тут же с жадностью запустил руку в одну из коробок.

– Она что, не в себе? – неодобрительно пробормотал кто-то.

Я не могла пройти через все это еще раз. Я хорошо помнила, как маленькие ручки Джорджа цеплялись за прутья детской кроватки, как он тряс ее и орал так, словно я посадила его в клетку. Я родила не ребенка; это был дикий зверек, превращавший мою жизнь в ад. Сейчас я люблю Джорджа, но тогда…

Иногда я просто видеть его не могла.

Он вывинчивал прутья из кроватки.

Открывал окна. Пытался выпрыгнуть из них.

Пролил эмульсионную краску на новый ковер.

Отрывал от стены обои; срывал занавески. Снимал ручной тормоз. ДТП. Нас извлекали из автомобиля. Вызывали полицию.

Нет, я не хочу пройти через это еще раз. Не хочу и не буду. Я хочу жить нормальной жизнью. Хорошей жизнью! Я не хочу возвращаться в те дни.

В тележку падали сладости. Внезапно Джордж превратился для меня в абстрактную фигуру. Я хотела сказать ему, чтобы он перестал, но слова присохли к глотке.

– Ваш ребенок ужас что натворил, – сказала продавщица. – Почему вы не смотрите за ним?

– Никакой дисциплины в наши дни не стало, – сказал один из покупателей.

Я навалилась на тележку. У меня в голове стучал молот.

– Мне плохо… – только и смогла пробормотать я.

– Эй, кто-нибудь! Позовите врача! – закричала продавщица.

– Мамочка! Мам, прости. Я положу конфеты обратно. – Джордж ползал по полу. Я слышала голоса, но не могла сфокусировать взгляд на лицах.

У меня участилось дыхание. Мне стало жарко, закружилась голова. На лбу выступил пот.

Джордж ползал по дому, ломая все, что попадалось ему под руку.

Мы с Финном спорили.

Бессонные ночи.

Он обжег руку на огне.

Несчастный случай и «Скорая».

Антидепрессанты.

Мне сказали, что я плохая мать.

Я подумала, что я чудовищная мать.

И вот я снова не буду вылезать из выцветшего красного халата.

Конец моей карьеры.

Конец моей жизни.

Я всхлипнула. На мое плечо легла чья-то рука. Лысеющий мужчина с большим бейджем на белой рубашке протянул мне стакан воды. Я с благодарностью взяла его.

– Не хотите ли присесть? – спросил он. – Там за контролем скамейка.

Я выпила воду одним глотком. Живительная влага подействовала на меня, как шпинат на морячка Попая, героя комиксов. Нет, надо взять себя в руки и все выяснить до конца. Я выпрямилась.

– Спасибо большое, – пробормотала я, отдавая стакан. – Но я уже пришла в себя. Все нормально.

– Будьте осторожны, – сказал мужчина.

Джордж бежал рядом со мной. Он снова схватил с полки что-то ненужное.

– Перестань хватать что попало, или я расскажу обо всем отцу, – строго пригрозила я. «Старайтесь не ссылаться на своего партнера; всегда полезнее своими силами справляться с кризисной ситуацией, чтобы добиться уважения вашего ребенка…»

– Я расскажу Финну, и он запретит тебе неделю пользоваться компьютером. – Джордж присмирел. Видно, вспомнил про игру «Виселица», которой он тогда лишится. Я направилась к аптечным полкам; в моей походке появилась решительность.

Я взяла комплект теста на беременность. Точнее, три штуки.

Моя тележка так и норовила ехать совершенно не туда, куда мне нужно. А мне нужно было благополучно довезти ее до моей машины. Я наклонилась и попробовала выправить страшно перекосившееся колесо. За моей спиной бешено засигналил автомобиль, и я от неожиданности выпустила тележку из рук.