Саймон Скэрроу: Непобежденный

Катон отбежал назад и забрался на край второго хранилища, а затем повернулся к Кристу и остальным.

– По команде…

Гвардейцы крепко ухватились за спицы колес и встали покрепче.

– ДАВАЙ!

Колеса завертелись скрипя, но этот звук быстро заглушил шум воды, хлынувшей через затворы. Вода полилась по желобам к краю утеса. Затворы поднялись выше, до нормального рабочего положения, и потоки воды превратились в пенные струи, переливаясь через края желобов и стекая по земле по обе стороны от них, неся вместе с собой землю и камни. К краю утеса понеслась пенная волна с ревом и обрушилась вниз, на бунтовщиков.

Передняя часть надвратной башни была объята пламенем, от огня, сжигающего ворота, шел удушающий дым. Макрону и остальным, оставшимся на башне, пришлось отойти назад, и центурион прикрыл лицо рукой от жара.

– Уходим отсюда! – крикнул он. – Покидаем башню. Живо!

Гвардейцев не требовалось уговаривать. Они сбегали по лестнице так быстро, как могли, чтобы спастись от адского пламени. Макрон ушел последним, закрывая глаза. Лицо и открытые участки кожи жгло. Когда он спустился ниже уровня площадки, башня закрыла его от огня, и спустя мгновение он отошел на безопасное расстояние, глядя вместе с несколькими гвардейцами, как огонь охватывает всю башню.

– Вот теперь нам совсем конец, – сказал Пульхр. – Когда это погаснет, они очень быстро разнесут все своим тараном.

– Хвалю за храбрость, – сухо ответил Макрон.

Пульхр прикусил губу.

– Возможно, пора подумать о том, чтобы сдаться.

– Сдаться? – переспросил Макрон, приподняв брови. – Этому сброду? Вряд ли. Сомневаюсь, что теперь их заинтересует наше предложение… кстати, мне казалось, что гвардейцы погибают, но не сдаются.

Пульхр сплюнул.

– Очередная чушь.

И тут Макрон услышал, что шум боя изменился. Все так же гудело пламя, но добавился новый звук. Стоны и топот за стеной и что-то еще. Нахмурившись, он взбежал на стену к стоящим у частокола. Все смотрели на утес справа, не отводя взглядов.

Сначала Макрон просто не поверил своим глазам. В нескольких местах с утеса лилась вода, обрушиваясь вниз. Ниже поток расходился по всей длине утеса так, будто на месте рудника разлилось море, поглотив его. С утеса падали огромные куски земли и громадные камни, и их несло дальше бурлящим потоком воды. Мутная вода ударяла в основание утеса, поднимая тучи брызг, и текла дальше, к ущелью. Она поднялась уже до уровня бедер стоящих там бунтовщиков. Те стояли, оцепенев от шока и разинув рты при виде постигшей их катастрофы. Поток воды ударил в них прежде, чем они успели обратиться в бегство. Многих сбило с ног и понесло дальше, они врезались в других. Поток уносил их всех, и в нем были видны переворачивающиеся тела. Те, кто оказался подальше, бросили оружие и побежали. Некоторые успели добраться до второй стены, другие бежали к первой. Но основная масса бунтовщиков бежала прямо к ущелью, пытаясь спастись от потока воды. Слишком поздно они поняли, что обрекли себя на верную смерть.

Макрон смотрел, как бунтовщики отчаянно пытаются устоять на краю ущелья, но их сбрасывали вниз бегущие следом. Они сотнями падали в воду и на камни, их вопли были слышны даже сквозь рев потока и гул пламени, сжигающего надвратную башню. С утеса падали огромные пласты земли, поток нес огромные валуны, будто щепки. Он достиг катапульт, и деревянные рамы всплыли в воде, а затем их тоже понесло к ущелью. Они медленно крутились, врезаясь друг в друга и давя тех, кто совсем недавно управлял ими. От костров поднялись струи пара, и они погасли.

Сидя верхом на лошади, Искербел смотрел на это, понимая, что восстание обречено. Уничтожено одним ударом в тот самый момент, когда он был близок к великой победе. Макрон понял это по его осанке. Искербел ударил коня пятками и поскакал ко второй стене. На полпути поток настиг и его, и из-под копыт его коня полетели брызги. А затем вода дошла до колен коня, и тот сбавил шаг. Вождь бунтовщиков почти добрался до рва, когда вода поднялась до крупа коня. Не чувствуя под собой земли, конь начал скользить вбок под безжалостным напором потока воды, и испуганно заржал. Спрыгнув с седла, Искербел ринулся ко рву, но поток подхватил и его, кувыркая и снося в сторону. Ему удалось ухватиться за один из кольев, вбитых между камнями в основании стены. Он держался изо всех сил, а его тело болтало потоком воды. Конь поскакал прочь, его грива развевалась, а копыта подымали тучу брызг, но, оказавшись у ущелья, он пропал из виду.