Конни Гранма - Бар одиноких сердец

Я выпила немного лимонада, расплатилась, поблагодарила и направилась к своей машине, которая, по-видимому, решила взять тайм-аут.

– Ну же! Заводись!

В это время бармен вышел выбросить мусор.

– Ну что? – крикнул он издалека. – Заглохла старая кошелка?

– Простите?..

– Это я про машину, – он медленно, прихрамывая, направился ко мне.

– Не заводится.

– Сейчас я гляну.

Бармен заглянул под капот, повертел, покрутил какие-то штучки и, наконец, промолвил:

– Все!

– Ох, спасибо! – воскликнула я.

– Сдохла, – закончил он фразу.

– Как это «сдохла»?

– А вот так бывает, дамочка. Капут, финито.

– До города далеко?

– Милей 700.

– А до ближайшего отеля?

– Вы как раз на него смотрите.

– Я смотрю на Вас, сэр.

– Да не на меня, милочка, а на мой бар. На втором этаже есть комнаты.

– И сколько будет стоить одна ночь?

– В зависимости от времени пребывания. Я пока позову нашего мастера, чтоб взглянул.

Я вернулась в бар и попросила ключи от комнаты у моложавой женщины в алом платье, которое ослепляло глаза. У нее были красивые руки. Ногти покрашены в фиолетовый цвет.

– Комната номер 14 свободна, – сказала она хриплым, прокуренным голосом и продолжила дымить, уставившись в маленький беззвучный телевизор с черно-белым изображением.

В этот номер, видимо, до меня не ступала нога человека, а в матрасе, похоже, приютилась семейка мышей. Зато будет не так уж и одиноко!

Я вошла в ванную комнату и сразу же выбежала, хлопнув дверью и начав прыгать на месте: страх всей моей жизни – пауки – висели по углам. Итак, лучший вариант был сесть в кресло и дождаться утра.

Бар работал круглосуточно; в час ночи людей здесь было в два раза больше. Откуда все они берутся в этом забытом Богом месте?

– Снова лимонад, милочка? – встретил меня бармен, смягчая басистый голос едва заметной улыбкой.

– Да, если можно.

– Откуда мне знать, можно тебе или нет? Я не врач.

– Можно, можно! Лимонад, пожалуйста, и, если мо… то есть я хотела сказать: на этот раз, пожалуйста, холодный, со льдом.

– А как же иначе! – усмехнулся он.

Мне вновь подали «холодный» лимонад.

– Простите, сэр. Можно лед?

– Да можно, можно!

Я закинула в стакан четыре кубика льда и стала раздумывать о машине и дороге в Лос-Анджелес. На меня нашел невероятный страх, что я попаду в какую-нибудь передрягу.

– Ник, виски! – крикнул рядом Дэвид Огден.

– Ты себя губишь, сынок.

– Уже погубил, так что давай, старый хрыч, валяй виски! Я тебе деньги за это даю. Хочешь, еще стриптиз станцую?

– Как пожелаешь. Mi casa es su casa.

Дэвид зевнул и взглянул на меня.

– Тут дамы. Я тебе в следующий раз станцую. Спасибо, старый засранец, – добавил он, когда получил желанный стакан.

Он засучил рукава своей потрепанной кофты и вновь взглянул на меня:

– Простите.

Я молчала: ничего не слышала, засмотревшись на резьбу у барной стойки с изображением головы девушки-индианки, представительницы коренного населения Америки.

– Хм-хм… Мисс?

Дэвид еще подождал немного.

– Мисс! Вы оглохли? – крикнул он мне в ухо.

– Ой! Простите?

– О чем Вы думали?

– Эм… о всяком.

– О бойфренде?

– Нет.

– Неужели? Даже и не вспоминаете его долбаную романтику и ваши посиделки?

– У меня нет бойфренда.

Взгляд Дэвида Огдена выражал удивление. Он сел ровнее, стряхнул с себя пыль, еще раз зевнул и вновь посмотрел на меня, а точнее, на мои руки, которыми я крепко держала стакан лимонада.

– У Вас пальчики забавные.

– Почему это? – спросила я, и мое лицо озарилось улыбкой.

– Как у ребенка. Играете на фортепиано?

– Да.

– Ох! Угадал!

Он принялся за стакан виски и спустя пару минут воскликнул:

– Серьезно?

– Что «серьезно»?

– У Вас нет бойфренда?

– Стала бы я врать! – пробурчала я, рассматривая «танцующие» пузырьки в жидкости прозрачного стакана.

– Хм. Надо же! Сколько Вам лет?

– А сколько бы Вы дали?

– Шестьдесят пять, – он улыбнулся глупой улыбкой пьяного мачо. – Простите, Вы ведь, надеюсь, не обиделись?

– Нет, нет! Что Вы!

– Ну, это хорошо. А то в последнее время мне редко попадаются люди с хорошим чувством юмора.

– Не удивительно.

Дэвид положил голову на стол и закрыл глаза. Я взглянула на него, и мысль о том, что дыра в его кофте напомнила мне квазар, заставила улыбнуться. Однако через пять минут он крикнул во весь голос:

– Двадцать! – и стукнул стаканом о стол.

– Дэвид, поаккуратнее, пожалуйста, – шепнул Ник.