Курт Брахарц - Исав насытившийся. Записки циничного гурмана

После долгих и мучительных колебаний я таки составил себе набор морской снеди в стиле «Дим-сум» [7]на закуску и утку – на первое. Конечно, попробовал и то, что заказала Ингрид, – и в который раз подкрепил свое убеждение в том, что Альберт Боули – интереснейший из всех немецких поваров.

Наконец-то купил на рынке налимов, по восемьдесят шиллингов за кило. Слава богу, робкую здешнюю публику пугают липкие, скользкие, змеевидные тела этих рыб и их маленькие желтые глазки, – и вот я невозбранно могу лакомиться их изысканнейшей белой плотью!

С тех пор как я начал использовать компьютер для сбора рецептов – то бишь стал набирать и заносить в память, – понял, что во всей злободневной и сиюминутной журналистике нет настолько злостного строчкогонства, как у пишущих поваренные книги. А может, каждый считает священной обязанностью в каждом новом рецепте непременно написать еще раз, что белый перец должен быть «свеженарезанным», томаты – «очищенными от кожицы и без семян», а лук – «облупленным».

Компьютер – самый подходящий инструмент для сбора рецептов. Кулинарную книгу как-то не слишком хочется носить на кухню и заглядывать по ходу дела. Так ее быстро измызгаешь и истреплешь. А с компьютером я сперва слово в слово набираю нужный рецепт из книги и распечатываю на дешевой бумаге. Ее можно трепать и засаливать как угодно и по использовании выбросить. А размышления по поводу приготовления – напечатать и записать на дискету, и так потихоньку создать замечательнейшую вещь – свою собственную, персональную поваренную книгу.

В понедельник хотел заказать в «Плахутте» «летучую мышь», но у них ее не оказалось. Для ее приготовления употребляют куски говядины из бедра, по форме как раз и напоминающие распластанную летучую мышь. Они мраморные, и по достоинству их оценит далеко не всякий ортодоксальный любитель «тафельшпица», – может, потому «летучая мышь» и исчезла из меню «Плахутты». Вместо нее я заказал «люгертопф», с ним «круспельшпиц» – суп из языка и телячьей головы – и остался доволен. «Плахутта» старается не отступать от венскоговяжьих традиций, хотя и сделала уступку современности в виде таких атрибутов бизнес-ланча, как крабовое филе. Само собою, «крабы» там – самые настоящие креветки.

Во вторник был в «Кухмистерской у Ники» на банкете с семью переменами в честь презентации книги Кристофа Вагнера [8]«Все, что позволяет Бог». Было в библейском духе, но не вполне последовательно. Ни тебе случайных муравьев, запеченных в хлебе, ни перебродившего вина, да и ели не пальцами. К тому же капеллан Патерно произнес речь в защиту христианства от обвинения в каннибализме. Правильно! Да здравствует истинная вера! И потому едим мы вместо какого-нибудь «барашка по-эмирски» [9]фаршированного «баронского барашка». [10]

Днем в среду почти что постился, отведывая «суши по-особому» в «Токори». Как всегда, неплохо. Вечером уже не постился, пошел в «Мраз унд зон» (куда я захожу постоянно) и понадеялся на «локон счастья», [11]но принужден был удовольствоваться супом из бычьих хвостов и «лучшим в телятине» (а именно филе, почки, яички). Тоже неплохо. Почему я хожу в «Мраз»: как бы ни было холодно на Валенштайнштрассе, там ничего колпаками не прикрывают, не пригревают и не приодевают [12](разумеется, метафорически – и колпаки на поварах, и инвентарь у них имеется, в том числе низкотемпературная печь, где печенка получается неизменно превосходной). С их меню и качеством в Форарльберге они б долго не протянули, с тамошними-то знатоками ресторанов.

В четверг после наблюдения выставки в Доме искусств решил заглянуть в «Штайререк». Получилась проверка на вшивость: с моими-то дешевыми джинсами, зеленой эрзац-военной курткой, напяленной наизнанку, швами наружу, да еще измятой сумкой, содержащей книгу с захватывающим названием «Клещи, блохи, мухи и тараканы». Но суровые господа у входа сохранили почти образцовое спокойствие. Мэтр д'то-или-это (я люблю это американское словечко, оно так обворожительно-идиотично) смерил меня взглядом с головы до пят, но ничего не сказал, в список потенциальных злодеев не зачислил и столик предложил вполне нормальный. Выражение «почти образцовое» я употребил здесь лишь потому, что знаю, каким должно быть настоящее образцовое спокойствие. Как-то давным-давно я заглянул в один люксембургский ресторан приблизительно такой же категории после небольшой неприятности, случившейся с моим авто. Я был в засаленной, затрепанной дорожной одежке, но, когда ввалился внутрь, никто на меня не глянул искоса – даже вскользь. Вот это я называю дрессурой.