Лия Флеминг - Последний автобус домой

Его родная мать, по прошествии уставленного законом периода на раздумья, передумала и отказалась подписывать окончательные бумаги. Вот и умница, решила тогда Конни, отправлясь в дорогой нарядный район в окрестностях Манчестера. Как жаль, что она в свое время не смогла быть такой же сильной…

Постучала в дверь. В брючном костюме, она смотрелась очень строго.

– Я пришла за Саймоном, – объявила она с порога, словно ей предстояло забрать какую-то бесхозную почтовую корреспонденцию.

Миссис Сарджент, открывшая ей дверь, стояла перед ней в домашнем халате и сначала улыбнулась при виде ее, а услышав ее слова, сразу как будто сморщилась.

– Ральф! – закричала она, и по лестнице к ней поспешил сонный муж. – Тут мисс Уинстэнли… Лучше спустись сюда!

– Где ребенок? – сухо спросила Конни в соответствии с инструкцией.

– В кроватке, спит. Что случилось?

– Я забираю его, я ведь объяснила. – Она старалась держаться профессионально, отстраненно и незаинтересованно. – Чем скорее это произойдет… – слушала она свой голос, словно со стороны.

– Да в чем дело? – Мужчина преградил ей путь. – Вы не можете вот так запросто явиться к нам и отнять нашего ребенка.

– Мистер Сарджент, это не ваш ребенок. Его родная мать одумалась, сердце ее всколыхнулось, и она не будет подписывать отказ. Так что ребенок должен вернуться в родную семью. Будет лучше, если мы сделаем это сейчас. Это в интересах ребенка, так он не будет страдать.

– Но… Но его игрушки? Одежда? Его надо покормить… Подождите! Пожалуйста! Как вы можете быть так жестоки? Где ваше начальство? – вступила мать. – Мы думали, вы на нашей стороне!

Конни достала из портфеля бумаги и предьявила им, оглядела нарядные комнаты, ухоженный газон, чудесный вид – все говорило о финансовом благополучии этой пары.

– Вы не можете этого сделать, это наш ребенок! Мы так долго ждали его! – умоляла ее Диана Сарджент.

– Он не ваш и не мог быть вашим, пока не будут подписаны отказные документы. А теперь они подписаны не будут. Ребенок должен поехать со мной. Пожалуйста, не усложняйте ситуацию.

Муж и жена прижались друг к другу, не веря ее словам. Потом миссис Сарджент, как в тумане, пошла наверх и вскоре вернулась с трехмесячным малышом, завернутым в шаль. Розовенький со сна, он недоуменно таращил глазенки. От него пахло младенческой испаринкой и молочком.

– Как же вы можете так поступать с нами? Вы же так радовались, когда у нас появился Саймон! Мы будем жаловаться на вас!

– Мне очень жаль, но таков закон. У вас будут другие дети. – И как у нее язык повернулся сказать им это! Она же прекрасно знала, что после появления таблеток и разрешения абортов белые малыши стали такой редкостью! Этой немолодой уже паре очень повезет, если им представится еще один шанс усыновить ребенка, в их-то возрасте!

Конни уложила ребенка в переносную колыбельку, но, увидев над собой чужое лицо, Саймон горько расплакался. Она сунула ему в рот новенькую соску, как было велено, и он яростно зачмокал.

– С нами ему никогда не требовалась соска, – заплакала миссис Сарджент, склоняясь над ним и подтыкая одеяльце поуютней. – Пожалуйста, разрешите, мы сами его отвезем. Он ведь напугается, если вокруг будут все чужие.

Конни была непреклонна. На ее стороне сила и закон. Она никому больше не позволит отрезать ребенка от родной матери. Если она не смогла помочь себе, то поможет хотя бы другой несчастной матери.

Она уехала, оставив Сарджентов рыдать на улице у входа в дом. Проехала Салфорд и Фарнворт, добралась до Ньюбери, но тут ребенок расплакался – так отчаянно, что она остановила машину и, как могла, постаралась его успокоить. Обезумевшие от горя лица приемных родителей всё стояли у нее перед глазами… Как она могла так поступить с ними? Они привязались к мальчику, как к родному, а теперь его оторвали от единственных родителей, которых он знал. И все же закон на стороне молодой матери, родившей его. Почему же тогда ей так хочется сейчас вернуть его Сарджентам? Нет, это непрофессионально… Внезапно ее прошиб пот. Как же бесчеловечно и хладнокровно она поступила! И она заревела – почти в один голос с Саймоном… Бюрократические порядки вдруг показались ей такими жестокими, бездушными, выхолощенными. Как же ей стыдно за ту роль, которую ей пришлось сыграть!

Не стало ей легче и тогда, когда она свернула к облезлому домику с покосившимся забором и газоном, заросшим густой травой. Девчонка лет пятнадцати тут же выхватила у нее малыша.