Хелен Филдинг: Бриджит Джонс. Без ума от мальчишки

К слову сказать, Рокстер отнюдь не дурак. Так что он, и в этом нет никаких сомнений, будет категорически против, чтобы на него глазели, как на экзотический экспонат. Еще чего не хватало! Да и то, чтобы его принимали за демоверсию здорового образа жизни – этакий ходячий БАД, – ему не понравится.

Собственно говоря, наш совместный поход к Талите может и просто-напросто оттолкнуть его от меня. Чего проще? Вот он увидит, что я общаюсь с шестидесятилетними женщинами, – и задумается, а не слишком ли я для него… мммм… зрелая. Хотя я, конечно, намного – намного! – моложе Талиты. Но Рокстер все же может об этом задуматься… Что было бы совершенно не в моих интересах. Да и мне самой, откровенно говоря, вовсе не хочется вспоминать, сколько мне лет. Как сказал Оскар Уайльд, тридцать пять – настолько подходящий для женщины возраст, что многие из них решают оставаться тридцатипятилетними до конца своих дней. И я не потороплюсь отнести себя к числу исключений…

А Рокстер, вероятно, планирует устроить собственную вечеринку и пригласить на нее кучу своих приятелей. Всей оравой они будут жарить на балконе шашлык и самоуглубленно – только им открыты настоящие глубинные истины! – ностальгировать под мелодии семидесятых. В этом случае Рокстер наверняка ломает голову, под каким предлогом можно было бы не приглашать на тридцатилетие меня, чтобы его дружки не узнали: красавчик Роксби встречается с женщиной, которая в буквальном смысле годится ему в матери. А то и в бабки – если, разумеется, принять во внимание современную акселерацию и раннее половое созревание, за которое следует благодарить гормоны – их то и дело обнаруживают в детском питании (теоретически, да и практически тоже, подобная ситуация вполне возможна. Оч. возможна!). О господи!.. Хотела бы я знать: почему я сейчас об этом подумала?

15:10. Р-р-р! Через двадцать минут мне нужно забрать из школы Мейбл, а я еще не дожарила рисовые хлебцы. А-а-а! телефон!

– Сейчас с вами будет говорить Брайан Катценберг…

Это мой агент! Самый настоящий литературный агент! Но если я сейчас буду с ним разговаривать, то точно опоздаю за Мейбл, причем опоздаю намного. Приходится принимать оч. непростое решение.

– Мне сейчас неудобно разговаривать. Можно я перезвоню вам минут через двадцать? – прощебетала я в трубку, пытаясь намазать заменитель масла на хлебец, накрыть другим хлебцем и запихнуть все это в пакет с герметичной застежкой (а делать это одной рукой, любой подтвердит, я не вру, катастрофически неудобно.).

– Это насчет вашего сценария.

– Но я сейчас… Я на совещании! – Интересно, как я могу быть на совещании и в то же время сама сообщать об этом по телефону? Обычно о таких вещах приходится слышать от секретаря или помощника, так как человек, который и правда на совещании, по идее, просто не может говорить об этом сам.

Дальше был марафон за детьми в школу. Всю дорогу меня распирало желание перезвонить секретарше мистера Катценберга и спросить, в чем, собственно, дело. Брайан предложил мой сценарий уже двум продюсерским компаниям. Обе его отвергли, в смысле – сценарий. Но на этот раз, быть может, рыбка все-таки клюнула?

В какой-то момент я чуть было не позвонила Катценбергу – даже придумала, что можно соврать насчет внезапно закончившегося «совещания». Но все же решила, что гораздо важнее вовремя приехать за Мейбл. Это, кстати, характеризует меня как заботливую, ответственную мать. Мне ну о-очень захотелось подумать о себе что-то хорошее.

16:30. Хаос возле школы оказался еще более густым, чем всегда. Примерно как на картинке в книге «Где Уолли?» [2]. В одну мельтешащую кучу смешались десятки женщин с «леденцом» [3], младенцы в колясках, водители накрепко застрявших в пробке доставочных грузовичков, оч. умные и потому дико заносчивые мамаши на внедорожниках, мужчина на велосипеде и с контрабасом за спиной, а также многочисленные мамаши попроще – тоже на велосипедах, с передними багажниками, полными малышни. Улица была забита наглухо, пока какая-то растрепанная женщина не промчалась по мостовой с неистовым криком:

– Назад! Все назад! Поворачивай! Ни одних толковых мозгов в этой свалке!

Вообразив, что впереди, по-видимому, произошла какая-то ужасная авария, все – я в том числе – стали сдавать назад, выезжая на тротуары и в скверы, чтобы освободить проезжую часть для «Скорой помощи», пожарных, саперов и машин других экстренных служб. Я пыталась разглядеть, что же творится впереди. Но вместо «Скорой» по только что расчистившемуся проходу с ревом промчался черный «Порше». За рулем сидела модно одетая молодая женщина, рядом с ней на переднем сиденье я разглядела аккуратно причесанного и ухоженного мальчугана в пошитой на заказ школьной форме.