Джанис Мейнард - Поддаться искушению

Она почувствовала, как разочарование и горе охватывают ее. Эмма была уверена, что сможет убедить Эйдана попробовать начать все сначала. Но в конце концов ей пришлось признать тщетность своих надежд и мечтаний. Что бы Эйдан ни испытывал к ней когда-то, сейчас это не имело никакого значения. Значит, надо двигаться дальше.

Но, все понимая, она имела право несколько минут пожалеть себя. Положив руки на спинку стоящей впереди скамьи, Эмма дала волю слезам.

Однако ее катарсис был недолгим.

– Эмма…

Когда знакомый голос прозвучал за ее спиной, она резко выпрямилась, трясущимися руками вытерла щеки и только потом обернулась. Тени стали глубже, но это не помешало ей узнать человека, стоящего в центральном проходе.

– Эйдан? Что ты здесь делаешь?

– Здесь – это где? В Силвер-Глен? Или в часовне?

– И там и тут. – У Эммы кружилась голова, ее кидало то в жар, то в холод.

– Вообще-то сегодня рождественский сочельник.

Эйдан сказал это так спокойно, словно ему ничего не стоило оказаться в местах, которые связаны с тяжелыми воспоминаниями.

Он сделал пару шагов к ней, но она вытянула перед собой обе руки:

– Стой. Не подходи ближе.

Он подчинился, но склонил голову набок:

– Ты боишься меня, Эмма?

Эйдан стоял достаточно близко к алтарю, и пламя свечей освещало его лицо. В любимых, таких знакомых ей чертах Эмма видела усталость… но кроме этого что-то еще. Свет. Решимость. Удовлетворенность. Словно кто-то стер его привычный цинизм.

– Пожалуйста, только не надо говорить ничего из того, что ты собирался сказать! – закричала она. – Я не вынесу этого. Я только-только смогла прийти в себя. Я хочу, чтобы ты ушел!

Эмма безжалостно задавила надежду, которая моментально начала подавать признаки жизни.

– Я не могу, Эмма. Я должен извиниться перед тобой и все объяснить.

– Не надо. Слишком поздно. Твоя семья ждет тебя в отеле, в горах. Иди к ним.

Эйдан сделал еще два шага. Он, казалось, излучал уверенность в себе.

– Я сделал тебя несчастной, прости.

Она, вынужденная отступать, была в буквальном смысле загнана в угол. От запаха и тепла его тела ее пульс резко участился.

– Я люблю тебя, Эмма.

Она зажала уши ладонями:

– Нет! Не говори то, что, по твоему мнению, я мечтаю услышать. Ты в святом месте. Тебя сейчас поразит молния!

Он погладил ее руки, а потом потянул за запястья, и Эмма уткнулась ему в грудь. Его серый свитер был мягким. Она могла слышать, как бьется его сердце.

– Никто не смеет искажать факты под этой крышей, верно? Так что мы должны говорить правду и только правду. – Эйдан погладил ее волосы. – Присядь со мной, Эмма.

Он прижал ее к себе. Но она не могла это вынести. Вырвавшись, Эмма вскочила и отбежала в сторону:

– Дай мне уйти.

– Нет.

Ее начало трясти.

– Мы зашли в тупик, Эйдан. Все и так плохо. Не надо делать еще хуже.

– Я был свободен, когда приехал в Англию, – сказал он. – Даньелл и я встречались довольно долго, но мы не были уверены, существует ли между нами что-то серьезное. Так что наше решение было обоюдным. Мы договорились, что будем встречаться с другими людьми, пока я буду в Оксфорде.

– А на Рождество ты приехал домой и понял, что все это время любил ее.

Казалось глупым ревновать к умершей женщине, но Эмма ничего не могла с собой поделать.

Их напряженный разговор неожиданно прервали. В часовне появился священник и зажег свет. Он замер, увидев их.

– Извините, что помешал. Я готовлюсь к сегодняшней службе. Счастливого Рождества! – И он быстро ушел.

Поскольку проводка в часовне была старой, она выдерживала только неяркие лампы, так что пространство было освещено тускло. Тем не менее Эмма отчетливо видела решимость на лице Эйдана.

– Уезжая из Англии, – продолжал он, – я был просто раздавлен. Но я был мужчиной, поэтому не собирался никому рассказывать, что я чувствовал.

– Я звонила тебе и посылала сообщения, но ты так и не ответил.

– Если ты еще не заметила, я очень упрямый человек. Хуже того, тогда я был слишком молод и не понимал, что в жизни, кроме белого и черного, существует множество полутонов. Ты предала меня. Это было все, что я знал. Я вернулся в Штаты и увидел Даньелл. Она была сама простота и легкость. Не думая о последствиях, я сделал ей предложение.

– И она приняла его.

– Да. Мы поехали в Силвер-Глен, чтобы провести Рождество с моей семьей. Но когда мы добрались до Северной Каролины, я понял, что наш брак будет ошибкой, и решил после праздников сказать Даньелл правду и извиниться.