Вадим Амуров - Игры Богов

– А как же? – вопросом на вопрос ответил консул. – Утром случаются заторы, не такие как в Москве, но затрудняют движение.

Несметное количество дорогих иномарок – «Тойот», «Лексусов» и «Туарегов», рассекавших по дорогам Душанбе, – стало для Адама таким же неожиданным явлением, как если бы ему попался на глаза расхаживающий по улице голый человек.

По встречной полосе промчался белоснежный джип «Лэнд Крузер». Адам успел различить в нём грубый силуэт толстого мужчины с чёрной как смоль копной волос. У левого уха тот держал мобильный телефон и что-то говорил в него.

– Вижу много иномарок. Думал, что Таджикистан – бедное государство, но судя по дорогим машинам этого не скажешь.

Николай Тарасович усмехнулся:

– Государство на самом деле небогатое. Иномарок много, да. Тут развит теневой сектор экономики. Рядом Афганистан, из которого наркота горными тропами переправляется сюда. Отдельные семейные кланы делают бизнес на наркоторговле.

– Перед приездом в Душанбе начитался всяких министерских справок. Что в них там только не написано, аж глаза разбегаются. В одной из них говорилось, что в Афганистане издали указ о ликвидации мака.

Консул ухмыльнулся:

– Там нет никакой промышленности, люди выживают путём производства наркотиков и их продажи. Они ещё в больших объёмах будут выращивать мак.

– Наверное, этот указ – хитрый политический ход афганского лидера, чтобы как-то выделиться в глазах мировой общественности. Документ вряд ли обладает какой-либо обязательной силой: если бы он реализовался, лидер не засиделся бы долго на своём кресле.

Они проехали через широкий мост, под которым мощным потоком бурлила речка, рябившаяся гребешками, которые блестели на солнце как серебро, и вскоре остановились на красный свет у перекрёстка. Перед ними красовался массивный зад «Хаммера H2». «Американец» производил впечатление огромного чудовища на колёсах.

– Тут обычное дело – наркотики. – Консул поправил кончиком указательного пальца оправу затемнённых очков, скрывавших его глаза. – Большая часть иномарок покупается на деньги, вырученные от афганской гадости.

– Разве никто не борется с наркодилерами? – Адам слегка прикусил язык и усмехнулся наивному вопросу, выпорхнувшему из его уст.

– Может, борется, может, нет. – Николай Тарасович сделал паузу и, тяжело вздохнув, продолжил: – Одно хочу сказать: всех всё устраивает. Есть люди, которые производят наркотики; есть, которые покупают их и продают; есть, которые потребляют. Есть полицейские, которые сажают наркодилеров за решетку, а есть те, кто их освобождает. Бизнесмены дают взятки, подкупные чиновники берут их. Всё просто. Это постоянно вращающееся колесо, которое будет в движении, пока… – Консул внезапно оборвал фразу, нарочно или нет – этого Адам не мог знать. Николай Тарасович лишь озабоченно покрутил головой.

Они вновь остановились у перекрёстка, оказавшегося на этот раз круговым. На соответствующем дорожном знаке были запечатлены изогнутые стрелки, которые образовывали круг.

– Тут расположена знаменитая на весь город площадь смеха и слёз. – Николай Тарасович побарабанил пальцами по боковому стеклу; перед Адамом предстало здание, очень похожее на летающую тарелку, с надписью: Цирк . – По ту сторону находится цирк, где смеются люди, а рядышком – суд и прокуратура, где без слёз никак не обойтись.

Они проехали мимо «Агроинвестбанка» и торгового супермаркета – современных зданий из стекла и бетона – и повернули направо. В глаза Адаму сразу же бросился высотный дом, жилое строение, выкрашенное в цвет морской волны.

– Его называют домом в армянском стиле, – прокомментировал консул. – Не знаю, правда это или нет, но говорят, что в Ереване таких домов множество.

Автомобиль плавно проехал ещё один мост; под ним текла речка, менее шумная по сравнению с первой, похоже рукавом ответвлявшаяся от главного русла.

– Подъезжаем. А это медицинский институт Абу Али ибн Сино, известный когда-то на весь Советский Союз.

Адам различил полуразрушенные ступеньки, сквозь трещины которых кое-где пробивалась жёлтыми сухими клочьями трава. Ступеньки вели к старому зданию с облупившейся краской, требовавшему срочного капитального ремонта. У знавшего лучшие времена фасада строения образовалось небольшое кольцо в шесть-семь дискутировавших между собой молодых людей: парней и девушек. На парочке из них белели медицинские халаты, все остальные были одеты кто как: девушки – в платья на кокетке, парни – в джинсы и футболки.