Татьяна Герцик - Дорога к себе

Всю смену в ее голове вертелся один вопрос: что ей делать? Она не хотела быть чопорной куклой, но и стать прежней не могла. Во всяком случае, рядом с Виталием. Но и уйти от него невозможно, она же его любит.

Закрыв глаза, представила, как уходит от него, и грудь тут же сдавило неприятное чувство утраты. Нет. Этого она сделать не может.

После смены купила продукты в супермаркете и поплелась домой. Почему-то перед подъездом огляделась. Показалось, что за ней следят. Может быть, где-то рядом Борис? Но вряд ли он стал бы прятаться. Вздохнув, вошла внутрь. Не пользуясь лифтом, дошла до своего этажа. Уже около квартиры вдруг поняла, что с удовольствием поболтала бы с Борисом. И не только поболтала?

Ужаснувшись своим мыслям, быстро открыла дверь и вошла. Разложив продукты, зашла в большую комнату и поразилась. Виталий смотрел футбол! Это было так странно, что она пару минут стояла молча, не зная, что сказать. Наконец выдавила:

– И какой счет?

Виталий с недоумением посмотрел на нее.

– Какой счет?

– Обыкновенный. Счет игры. Ты же футбол смотришь.

Он уже осмысленным взглядом посмотрел на экран телевизора.

– Черт! Нет, матч я не смотрю. Даже не заметил, кто с кем играет. Просто задумался.

Василиса не хотела спрашивать, но не удержалась и спросила:

– О чем?

– Да так, о том, о сем. О жизни, одним словом.

Его ответ был отвратительно уклончивым, и прежняя Василиса непременно выяснила бы все до конца, но нынешняя никаких выяснений не хотела. Кто знает, чем закончится подобное выяснение? Она испуганно улыбнулась и поспешно ретировалась на кухню. Виталий сумрачно посмотрел ей вслед.

На следующий день у нее была ночная смена. Ксан Ксаныч, сменивший отношение к ней с пренебрежительно-равнодушного на уважительно-компанейское, между делом рассказал пару довольно забавных анекдотов, и Ася, позабыв про свое упадническое настроение, даже посмеялась. Но скоро ее настроение было окончательно испорчено.

Часов в шесть утра они привезли больного с подозрением на аппендицит в хирургическое отделение областной больницы. Ксан Ксаныч ушел в приемный покой, а Ася осталась в скорой, что-то у нее начала болеть голова, что с ней бывало чрезвычайно редко. Виталий этой ночью был дома, и она с горечью подумала, что он старается так выбирать смены, чтобы встречаться с ней как можно реже.

Чтобы было легче дышать, приоткрыла окно и легла на кушетку, надеясь, что голова пройдет. Из больницы вышли двое женщин в белых халатах и остановились возле старой липы неподалеку. Закурили и завели неспешный разговор.

Ася хотела закрыть окно, она не выносила запаха табака, но фамилия Петров заставила ее руку замереть на полдороге.

– Он, бедняга, скоро жить будет на работе. Дома, видимо, вовсе невмоготу.

Василиса замерла. Виталию дома невмоготу? Почему? Что она делает не так?

– И ведь всем видно, что он несчастен. Только его женушке невдомек. Что за баба такая? Или ей лишь бы рядом кто-то был? Как можно так терроризировать хорошего человека?

Они говорили что-то еще, но из приемного покоя вернулся Ксан Ксаныч, и они отправились на станцию. Василиса, оглушенная услышанным, сидела бледная и отрешенная. Доктор сочувственно проговорил:

– Что, так голова болит? Может, домой пойдешь? Смена все равно кончается. Давай мы тебя до дому подбросим?

Ася покорно согласилась. Все равно работать сил нет. Водитель довез ее до дому, и она вышла у подъезда, махнув коллегам рукой в знак благодарности. Дойдя до квартиры, посмотрела на часы. Восьмой час. Виталий наверняка уже собирается на работу. Она открыла дверь своим ключом и вошла. На сердце было тревожно. Отчего-то встречаться с мужем не хотелось совершенно. Осторожно огляделась. Виталий завтракал на кухне. Он никогда не выходил из дома без плотного завтрака. Как он говорил, чтобы не свалиться от голода посредине операции. В его жизни всякое бывало, порой он не успевал за весь день сжевать и бутерброд.

Ася тихонько прикрыла двери и на цыпочках прокралась в спальню. Вот уйдет Виталий, она спокойно перекусит и отоспится. Может быть потом, на свежую голову, она сможет что-то решить.

– Галина, ты меня уже достала своими нравоучениями! – Виталий говорил на редкость злым голосом, Василиса такого от него еще не слышала.

Галина? Ася знала только одну Галину – свою невестку. Неужели Виталий говорит с ней? Но о чем? О каких нравоучениях речь?

– Да, я не люблю Асю! Она хороший человек, даже замечательный, но я ее не люблю, ты права!