Я решил проверить, обвязался веревкой, хорошо ее закрепил и начал спуск. До какого-то времени все шло хорошо, а потом вдруг откуда-то появились сучья деревьев – моя веревка путалась, трещала и в итоге порвалась. Я совсем не понимал, что со мной происходит – при падении я сломал ветку, а ее обломанный сук вонзился мне в бок. Наверное, я потерял сознание, потому что следующие мои воспоминания – это уже утро. Я кое-как слез с дерева и пополз в сторону моей деревни…
Я не выдержала и перебила Ефима:
– То есть после перемещения ты пополз в горы – там же твоя деревня, да? В горах с бурной рекой?
– Да, так и есть…
– Представляешь, а ведь Алексей во время перемещения был почти возле тебя – он рассказывал, что упал на землю сквозь деревья, а потом тоже какое-то время валялся и пошел к морю, к селению его Айоланты.
– Какой Айоланты?
– Ну, к селению греков.
– Да, оно было у моря… А ты, я смотрю – многое знаешь о моем мире, да?
– Это все из рассказов Алексея. Если он захочет, то сам тебе все расскажет. Тем более если ты, оказывается – тоже ему жизнь спас.
– Посмотрим… Так вот, когда мы с Милой встретили тебя и Алексея – ну помнишь, зимой? Тогда я его не узнал. Во-первых – много лет прошло, и хотя он, как и я – не очень-то состарились… Тебе ведь тоже Учитель насчет времени все это рассказывал? Но все-таки память за эти годы притупилась, тем более – столько событий здесь произошло, совсем другая жизнь… А во-вторых – алексайос, если помнишь, зарос тогда волосами так, что даже глаза не очень-то было видно… Да и не ожидал я его здесь встретить… Первое, что меня смутило – как он приволок нам кабана. Я вам, как охотник, скажу – выследить, убить и еще и освежевать кабана за такое короткое время – это мало кому под силу… А потом уже, когда мы пришли на праздник и я увидел его – с завязанными волосами, помытого и в обычной одежде – тогда я его узнал и конечно же был очень удивлен. Потому и предложил ему пожить в моем домике, потому и горю к нему такой симпатией, которую наверняка вы все заметили…
За время долгого рассказа Ефима мы успели и позавтракать – Мила достала хлеб, мясо и укроп – и мы все это дело дружно уплетали.
– Так вот, Таня, с чего мы вообще начали… Я тебе вот что скажу – да чтоб алексайос, греческий дьявол, да не спас сына с пустяковым ранением мягких тканей ноги из реки – да ни за что не поверю!
Я благодарно улыбнулась Ефиму:
– Спасибо, ты так убедительно говоришь! А Домка?
– Не знаю, это смотря куда там пуля попала… И как он в водопад упал, не стукнулся ли о камни на дне… Ничего тебе сказать не могу… А вообще, собаки очень живучи, слышала такую поговорку «заживет, как на собаке»?
– Да слышала, конечно… Ой, ребята, что же я наделала? Это же я их сюда привела!
Мила переспросила:
– Но ты ведь не говорила им, как сюда попасть, верно?
– Нет, конечно… Но все равно ведь как-то узнали…
– Постой, а что там этот твой зеленоглазый хахаль говорил, когда… – Мила осеклась, стрельнув глазами на Ефима – наверное, не хотела расстраивать его рассказами о Сашкиных приставаниях – он сказал, чтобы сюда попасть «всего-то и нужно было, что прижать перепуганную писклю…» Вроде бы так. И как это понимать?
Меня осенило:
– Лариса… И под описание «перепуганной пискли» подходит, да и кроме нее и Виктора никто больше не знал, как сюда попасть…
– Да, получается – это она…
Я уже заметно успокоилась – общение с этими рассудительными ребятами явно шло мне на пользу.
Вдруг тишину утреннего леса разорвал взрыв. Потом еще два. И далекая автоматная очередь. Ефим вскочил на ноги.
– Что же делать? Наверное, мне нужно туда – может, я смогу чем-то помочь? Но и вас оставлять как-то боязно… Может, в деревню ее отведешь, Мила?
– Ефим, в деревню идти не стоит – они знают, где она, они видели ее от водопада и собирались туда наведаться. Мне кажется – здесь безопаснее.
– Хорошо, сидите здесь. Без крайней нужды из домика не выходите – так вы незаметнее. Я побежал! До встречи, жизнь моя! – он порывисто обнял и поцеловал Милу. Та всхлипнула:
– До скорой встречи, любимый!
– Ефим, пожалуйста, будь осторожен! Автомат может строчить без остановки – разве что дождаться, когда патроны закончатся… Береги себя!
– Хорошо, разберусь – и Ефим тихой тенью исчез между деревьев.
***
Мы с Милой остались в домике одни. От вынужденного безделья и переживания за всех таких родных людей хотелось выть. Мы пытались держать себя в руках – одна бы я, наверное, уже стала бы мерять шагами комнату или крушить все, что ни попадя. Неожиданно снаружи донесся тихий звук:
Читать дальше