Сергей Банцер - Хромая удача. Остросюжетный роман

Но борцы за освобождение народа никуда не делись. Наверное, они будут всегда в этих жарких странах, где есть плохо охраняемые правительством алмазные копи и нефтяные скважины. Повстанцы расплачивались за оружие прямо на месте алмазами с контролируемых ими копий. А оружие им нужно чтобы продолжать удерживать эти алмазные копи, которые стали богатством и проклятием Анголы с тех пор, как полковник португальской армии Бранаго де Мелу обнаружил на берегу реки Чикапа кимберлитовую трубку с алмазами.

Плохо только, что чинить старую тягловую лошадь АН-26 некому. Владелец «Куртис Аэрофлай», мистер Майкл Куртис, этим не интересуется. Волковой видел его всего один раз, при приёме на работу. Упитанный тип с наглыми глазами, с пивным животом, в красной рубашке и шортами до колен. Говорят бывший полковник ВВС Советского Союза. В собеседовании при приёме на работу мистера Куртиса интересовали только три вещи – чтобы у Волкового не было семьи, чтобы он имел первый класс и чтобы был опыт боевых вылетов в Афгане. Не было семьи, это чтобы было проще отбиваться, если кто-то из экипажа погибает или пропадает без вести в тропических лесах.

Жирному Грегори Цукерману, который сегодня занимается погрузкой тёмно-зелёных ящиков из дальнего ангара на аэродроме Ломо, наплевать на состояние самолёта и подавно. Что-то там подкручивает и подтягивает бортмеханик Бутлеров. Был ещё штурман, но с появлением системы навигации GPS эта профессия на таких каботажных рейсах, какими летает Волковой, кажется, стала ненужной. Вроде линотиписта в типографии или пляжного фотографа.

Самолёт Волковой вместе со вторым пилотом Пилюгиным приводят к месту назначения сами по показаниям бортового навигатора GPS и курсовой системы. Нет, конечно, на ИЛ-76, который доставил из Бургаса в Ломо те ящики, что сейчас грузят в его самолёт, штурманы есть. Но на ИЛ-76 Волкового не возьмут, даже, если кто-то его и порекомендует. После той контузии в Кандагаре он просто не пройдёт медкомиссии.

Старый АН-26 когда-нибудь развалится в воздухе. Может, откажет турбина, а, может, какой-нибудь борец за свободу народа запустит по нему «Стингер», которые вполне возможно сейчас грузят в чрево самолёта чернокожие ребята на аэродроме в Ломо.

Не то, чтобы Волковой не боялся смерти. Он просто о ней не думает. И это у него получается. Может быть потому, что тогда, когда он сидел за правым штурвалом «Чёрного тюльпана», а у него за спиной в грузовом отсеке стояли запаянные цинковые гробы с восемнадцатилетними мальчишками, у него что-то перемкнуло в голове. А потом ещё шарахнуло в Кандагаре. И тоже головой о панель. Поэтому он вообще не очень любит думать. Это очень хорошая черта. Без неё лучше и не соваться в эти жаркие места.

Борис Симкин по прозвищу Казбек являлся правой рукой управляющего филиалом «Куртис Аэрофлай» Грегори Цукермана. Хотя Волковой подозревает, что настоящим хозяином Симкина является не жирный Грегори, а владелец «Куртис Аэрофлай» мистер Майкл Куртис. Тот самый тип с пивным животом в красной рубашке и бермудах по колено, которого он когда-то видел. Казбек являл собой продукт союза чеченки и еврея. Можно сколько угодно удивляться тому, как причудливая судьба свела Нонну Томаеву с Михаилом Симкиным, но факт остаётся фактом. Внешний облик Казбеку передала его чеченская мама, ну, а ум и фамилию – еврейский папа. Благодаря такому счастливому стечению обстоятельств, в общем-то, ничего конкретно не умеющий делать Казбек, ценился мистером Куртисом за преданность, унаследованную от маминых предков, и гибкий ум, переданный по линии папы. Поэтому Казбек стал доверенным лицом Куртиса в филиале Ломо. Чернобородый Симкин, вооружённый автоматом Калашникова, являлся четвёртым человеком на борту транспортника АН-26, совершавшего ночные полёты из республики Того в район реки Куэбе на юго-западе Анголы. Именно Казбек получал всегда оплату за доставленный товар. Как правило, это были необработанные алмазы, которые он перевозил в кожаном мешочке, покоящемся на его груди.

Тропические сумерки коротки. В этих экваториальных широтах их практически вообще нет. Солнце вертикально садится за горизонт, и через полчаса всё погружается в полную темноту. Но, самое непривычное то, что это происходит всего в шесть часов вечера. А завтра в шесть утра снова взойдёт солнце, и через двадцать минут наступит тропический день.

– Экипаж, взлетаем. Рубеж – 200, – отдал команду Волковой.