– Молодец! – сказала Марина, – сам сочинил?
– Сам, – подбоченился поэт, – а вот ещё, из раннего:
– Хорош, – перебила его Марина. – Я ж сказала, молодец. Иди, не порть впечатления.
– Простите, а у вас не найдётся жетона на метро? – спросил поэт.
– Ты что же, на жетон заработать не можешь?
– Кризис, – сглотнув слюну, жалобно сказал поэт. – Ещё и бабник какой, эх… Ну, совсем, – он отчаянно махнул рукой.
– А работать пробовал?
– Стал на путь исправления, – горячо заверил поэт, выставив вперёд ладони. – Вот на дорогу только… Жетон. Два. До фонда занятости населения доехать, а?
Марина порылась в кармане плаща и протянула мужику жетон:
– Только больше ничего не проси, хорошо?
Поэт покорно кивнул и, втянув голову в сутулые плечи, зашагал по аллее.
Марина подняла воротник и закрыла книжку. Хорошо, хоть на улице ещё тепло, можно не идти домой, а посидеть в парке подольше. Хотя сильно хочется есть. Но дома всё равно есть нечего.
А пьяный правильно сказал. Потому что сквозь её красоту видно пробивается что-то такое, что заставляет опытных мужчин говорить именно так. Марина и к этому привыкла. Ну, а, если и возникали какие-то сомнения, то после знакомства с её мамой все становилось на свои места в течение пяти минут.
Если сильно присмотреться, то видно, что её мама тоже когда-то была красавицей. Пусть не такой, как дочка, но всё же. На излёте активного участка своей женской судьбы мама, наверное, допивает дома бутылку дешёвого портвейна и танцует под старенький магнитофон с каким-нибудь кавалером. Тоже побитым жизнью, плешивым и немолодым. При виде Марины у кавалера, как положено, начнётся реакция слюноотделения и он на время забудет о маме. В школьном учебнике биологии была такая картинка с собакой и пробиркой, в которую собиралась слюна. Марина часто представляла себе пристающих к ней мужиков с такими пробирочками, прикреплёнными к углу рта. Можно, конечно, разменять их двухкомнатную квартиру и начать совершенно новую жизнь. Но мама одна пропадёт. А она любит свою маму, поэтому из этой затеи ничего не получится. Остаётся плыть по течению и ожидать от жизни улучшения. От той самой жизни, которую двадцать пять лет назад Марине так беспечно подарила её мама.
С каким-то странным перекосом сдала ей карты судьба. С одной стороны эта нежная красота, Орнелла Мутти отдыхает. А с другой – чего только нет. Например, её папа. Папа у Марины капитан дальнего плавания. По крайней мере, так говорила ей мама, когда маленькая Марина спрашивала, почему у всех есть папы, а где мой? На самом деле папа у Марины не капитан, а КОТ. Кот у него вытатуирован слева на груди, и обозначает Коренной Обитатель Тюрьмы. Вот и сейчас он в очередном дальнем заплыве. Но Марина и его любит. После отбытия очередного срока папа подарил дочери маленькое серебряное распятие на цепочке, которое он изготовил на зоне.
– Пусть хранит это тебя, дочка, от бед и несчастий, – сказал тогда папа.
С тех пор так и носит Марина миниатюрное серебряное распятие на груди. Уберегает ли оно её от бед, как говорил папа? Может и уберегает. Во всяком случае, она верит в это.
Единственная мужская особь, у которой на губах не начинает блуждать улыбочка при взгляде на Марину, это её сосед Павлик. Это от того, что Павлик курит дурь, что-то там глотает и нюхает, поэтому девочки его не интересуют. Даже такие, как Марина. Иногда и она забивает с Павликом на двоих косячок. От сладковатого дымка что-то тает в душе и туда на время заглядывает солнышко. Но Марина знает, что потом когтистая лапа отыграется. Так сожмёт что-то внутри, мало не покажется.
Как-то Павлик предложил ей улететь в виртуал. Ах, если бы кто-то придумал, как там, в виртуале и остаться навсегда… Но так не бывает. Кончится каиф, и реальность вытащит цепкой лапой из виртуала. Вытащит и ткнёт носом – не шали, жить нужно здесь.
Иногда у Марины возникали мысли свою красоту куда-нибудь пристроить. Первое, что приходило на ум, это стать какой-нибудь проституткой. Скажем, гостиничной путаной. Но там такая инфраструктура, с улицы туда не сунешься. А сунешься, можно враз досрочно всей красоты лишиться. Вон Тюля попробовала и еле ноги унесла. Такие две гламурные девочки, молоденькие совсем… Подошли, поздоровались с Тюлей так вежливо и сказали, что если она ещё раз попадётся им здесь на глаза, то ей для начала выбьют два верхних передних зуба.
Говорят, олигарх может снять своей любовнице квартиру и даже купить машину. Только где взять этого олигарха? Только разговоров – олигарх, олигарх… Ну, а как туда попасть, до олигархов? Кто её туда пустит? Она даже не знает, куда это надо идти.
Читать дальше