Сандра Браун - Буря в Эдеме

Шей спустилась вниз, чтобы внести в дом вещи, которые привезла с собой. Она приехала налегке, прихватив только самое необходимое. Мать предупредила ее, что они не собираются ехать в город и весь уик-энд проведут в своей сельской хижине. Когда Шей возвращалась, то услышала, что на кухне полным ходом приготавливается ужин. Она поняла, что Ян Дуглас уже оделся и спустился на кухню.

Она втащила свои сумки в спальню и оставила их около кровати, решив, что распакует все позже. Взглянув в зеркало, она осталась довольна собой. Ее ноги, которые совсем недавно фотографировали в натуральную величину, сейчас были обтянуты плотными джинсами, подчеркивавшими стройность фигуры. Джинсы были настолько удачными, что ноги казались еще длиннее, а бедра более округлыми. Но все-таки ей не помешало бы немного причесаться. Ее золотисто-пшеничные локоны спадали на плечи и были в легком беспорядке. Шей гордилась своими волосами. С детства ее волосы завивались в небольшие, но очень симпатичные кольца. Они были главной изюминкой ее внешности, придавая ей некоторую природную естественность, даже впечатление небрежности, что подчеркивало ее индивидуальность и воодушевляло фотографов. А благодаря темно-коричневым глазам ее облик приобретал дополнительную экзотичность. Шей провела по губам своей любимой помадой, поправила красную майку с короткими рукавами и направилась вниз по лестнице, предвкушая встречу со своим черноволосым сводным братом, который оказался весьма симпатичным молодым человеком."

Войдя на кухню, она увидела, что Ян стоит, уставившись на кофейник, который, как ей показалось, выводил его из терпения, потому что долго не закипал. Он посмотрел на нее через плечо, затем снова повернулся к кофейнику, сделав вид, что не замечает ее присутствия.

Демонстративно проявленное равнодушие возмутило Шей. Она и сама не понимала, почему его поведение вызвало у нее такое возмущение, но оно было просто невыносимым и оскорбляло ее женское достоинство. Шей прекрасно знала, что мужчины находят ее весьма привлекательной, хотя их внимание нисколько не волновало ее. Она всегда относилась к подобным вещам со спокойным равнодушием. Но сейчас ее тревожило совершенно другое чувство. Разумеется, она понимала, что Ян стал в какой-то мере ее родственником, но при этом он все же оставался мужчиной, и почему-то ей было очень важно, чтобы он увидел в ней женщину.

— У тебя нет причин обижаться на меня, — сказала она, подходя поближе. — К твоему сведению, я громко крикнула “привет”, когда услышала, что кто-то поет в ванной.

. — Вероятно, ты сделала это недостаточно громко.

Этот ответ озадачил ее. В нем чувствовались какая-то скромность и осуждение ее поступка. Она еще никогда не сталкивалась с тем, что кто-то стеснялся своего тела. Для нее это было в высшей степени непривычно. Но, вспомнив о специфике своей работы, она поняла, что нельзя подходить с привычными мерками к другим людям. Возможно, она зашла слишком далеко в своей откровенности, но все равно его скромность показалась ей слишком старомодной, не соответствующей современным реалиям мира. Видимо, у него есть небольшой пунктик на этот счет, решила она.

Шей окинула его оценивающим взглядом. В одежде он казался не менее привлекательным, чем без нее. Его голос был настолько мелодичным, что возникало ощущение, будто звучал струнный инструмент в руках талантливого музыканта. Он волновал ее даже больше, чем все остальное.

— Если бы ты не орал во всю глотку, — объявила она, желая добиться от него нужной реакции, — то ты непременно услышал бы мое предупреждение.

— Я часто пою, когда принимаю душ, — сказал он. — По-моему, это обычная вещь.

— Я не открывала дверь в ванную. Она уже была открыта. Было весьма неосмотрительно с твоей стороны. Неужели ты не знал, что я должна приехать? Ты вышел из ванной в тот самый момент, когда я подошла к двери. Что мне оставалось делать?

Он повернулся к ней, и она отметила, что он очень высок — сантиметров на пятнадцать выше ее, хотя ее рост был отнюдь не маленьким для женщины. Он был одет в обычные слаксы и спортивную майку без воротника. Рукава, подвернутые до локтей, обнажали его сильные, мускулистые руки.

— Да, Селия сказала мне, что ты должна приехать, но она уверяла меня, что ты приедешь поздно вечером. Что касается твоего поведения, которое смутило нас обоих, то ты могла бы сразу покинуть комнату, а не дожидаться, пока я выйду из ванной. Ты поставила меня в глупейшее положение тем, что спокойно наблюдала за мной, как будто дело происходило в баре со стриптизом.