Ульяна Матвеева - Рассвет

Эти несколько дней показались Лизе вечностью. Она уже начала жалеть о том, так уговаривала маму навестить родных. Несмотря на близость сессии и множество невыученных билетов, время тянулось мучительно долго. Теплыми майскими ночами Лиза подолгу не могла уснуть. Убедившись, что все спят, она накидывала на плечи легкий плащ и ускользала из дома. Каждую ночь на ее мобильный прилетали трогательные сообщения с пожеланиями сладких снов и о желании приблизить их следующую встречу. О каких снах может идти речь после таких волнений от каждой вибрации телефона? Снова и снова она прокручивала в памяти то необыкновенное утро и вызывала в памяти его образ. Она вынуждена была признаться самой себе, что скучает по новому знакомому и думает о нем гораздо чаще, чем хотелось бы. Эти ранее неизвестные эмоции смущали и тревожили ее. С одной стороны, ей страстно хотелось очутиться рядом с ним, прикоснуться к нему, вновь услышать его приятный голос. Но иногда ее настолько сильно охватывало волнение, что хотелось бежать – от него и от себя самой. Лиза чувствовала смятение и неловкость из-за того, что с ней происходило. Что-то пугало ее, но что – этого она не могла понять. С приближением воскресенья, на которое у нее было назначено свидание, она становилась все более беспокойной и раздражительной. Лишь занятия музыкой способны была несколько умерить ее пыл, и при этом она играла так эмоционально, с таким усердием, что учителя были в восторге.

Совершенно иначе дни протекали для Даниила. Он, казалось, наслаждался каждым мгновением. После работы он, несмотря на утомленность, принимался за работу в саду: вырывал сорняки, постригал кусты, сажал новые цветы и деревья. Неожиданно его стало привлекать общение с природой, и теперь, вместо привычных многочасовых засиживаний у компьютера, Даниил предпочитал наведение порядка в доме и собственной жизни. Некогда привычные и надоевшие занятия приобрели в его глазах интерес. Даниил вновь увлекся столярным делом, как когда-то в юности, а в пятницу утром, задолго до начала рабочего дня, ему страсть как захотелось поплавать в реке, о существовании которой он как-то позабыл. Время от времени он вспоминал ту необыкновенную девушку, которую встретил в парке. Ее колдовские глаза, по-детски наивные и чистые, как горный хрусталь, вызывали в нем приятное тепло. Ему почему-то хотелось опекать ее, заботиться и оберегать от всего мира, укрыть собой ее чистоту и хрупкость, чтобы сохранить в первозданном виде. Никогда ранее он не испытывал подобных чувств. Его бывшая жена пленила его отнюдь не чистотой и наивностью, напротив, она была искусной обольстительницей, тонко разбирающейся в мужской психологии. Она точно знала, что нужно делать, знала, как нужно смотреть на мужчин, какие нотки должны звучать в голосе, как прикоснуться, чтобы жертва потеряла над собой контроль. До встречи с ней Даниил был решительным, самостоятельным и мужественным мужчиной; с ней же он стал мягким, как воск, и напоминал самому себе главного героя из сопливых мелодрам. Она с легкостью манипулировала им, мало задумываясь о последствиях, в основном, ради сиюминутных потребностей. Растоптав его чувства острым каблучком, она переступила через него в поисках нового увлечения. Из поля битвы Даниил выполз раненным, уставшим и сломанным, и пустился во все тяжкие: беспробудно пьянствовал, ввязывался во все уличные драки, запутывался в случайных связях с женщинами. Казалось, в нем навсегда угас вкус к жизни, но после встречи с Лизой он снова ощутил себя живым. Подумать только, всего каких-то несколько минут общения с ней наполнило его забытым чувством тепла и уюта!

Все то время после встречи с ней Даниил тщательно продумывал план проведения воскресного свидания. С одной стороны, ему хотелось, чтобы встреча прошла в непринужденной обстановке, с другой – чтобы это свидание запомнилось девушке на всю жизнь и походило на отрывок из красивого любовного романа. В конце концов он решил увезти Лизу в горы, на цветочную поляну у ручья и устроить там небольшой пикник. Погода обещала быть ясной, что лишний раз убеждало его в своем решении.

И в самом деле, день выдался на редкость теплым, а на безоблачном небе ярко светило солнце. Надев новую белую рубашку с коротким рукавом и джинсы, Даниил сел за руль своего Ниссана и, нетерпеливо барабаня пальцами по рулю и весело подпевая все песни, звучащие по радио, направился к дому той, о ком уже не мог не думать. Время от времени на его губах играла глупая, растерянная улыбка, но, поймав себя на этом, Даниил рассердился на самого себя и постарался взять себя в руки, приняв самый небрежный и невозмутимый вид. «Невероятно, – проносилось в его голове, – как возможно, что всего одна встреча с молоденькой девушкой превратила меня во влюбленного дурака? Еще немного, и я начну петь серенады под ее окнами…». И вот знакомый поворот, тропинка, ведущая к ее дому… И вдалеке тоненькая фигурка в простом летнем сарафане, с копной золотисто-каштановых локонов, «как воплощение свежего весеннего ветерка, наполненного ароматами сирени и ландышей», – подумал Даниил, зачарованно наблюдая за приближающейся Лизой.