Ульяна Матвеева - Рассвет

Рядом с окном стоял изящный торшер, который Лиза любила включать вечерами, сидя на широком деревянном подоконнике с разноцветными подушками и читая произведения зарубежных классиков. За письменным столом стоял высокий книжный шкаф до самого потолка, в котором бережно хранились любимые книги Лизы. Ей нравилось читать и путешествовать каждый вечер в другие страны и другие эпохи, наблюдать за бурными переживаниями главных героев, что контрастировало с ее умеренной, спокойной жизнью. Ей так давно хотелось влюбиться: по-настоящему, как в любимых романах. Но за все эти годы она еще так и не встретила того самого Ральфа де Брикассара или Роберта Мура. Да и парни стеснялись подходить к ней, не считая того лопоухого мальчишку из 7 «Б», который доставал ее на переменах и все свои романтические чувства к ней выражал ударами учебников по голове и всевозможными пакостями. Поэтому в ее нежном девичьем сердце давным-давно наступила весна с ее трепетным ожиданием жарких летних сумерек с поцелуями под первыми звездами над лиловым небом с искрами пламенных закатов, первых признаний и случайных прикосновений сильных мужских рук.

На почетном месте небольшой, но уютной комнаты Лизы важно стояло черное фортепиано. Она до сих пор помнила в мельчайших подробностях то необыкновенное чувство, когда впервые увидела огромный, как ей тогда показалось, музыкальный инструмент, и то, как несколько мужчин в солдатской униформе несли его на пятый этаж ей, маленькой девочке, подпрыгивающей от восторга. Тогда она впервые окунулась в волшебный мир музыки, старательно тренируясь каждый день до боли в маленьких детских пальчиках. Обучение давалось ей удивительно легко, и уже с восьми лет она бегло исполняла сложные фуги и сонаты, стремясь как можно быстрее освоить технику, чтобы начать сочинять самой. Она всегда мечтала стать композитором. Как ее отец… Они так давно не виделись, что его образ постепенно потускнел в ее памяти, но его тихий, мягкий голос она помнила хорошо. Родители Лизы разошлись, когда девочке было три года, после чего он уехал из города. Лиза скорее чувствовала его, чем знала: она унаследовала от него страсть к музыке и идеальный музыкальный слух, а также повышенную чувствительность и некоторую замкнутость. Из редких встреч с ним она узнала, что они многое чувствуют одинаково и смотрят на мир одними глазами. Но Лиза была сильнее его, о чем она пока не догадывалась. В отличие от отца, девушка имела необычайную жизнестойкость и упорство в достижении целей. Она умела идти против ветра, когда была необходимость, тогда как он сдавался и опускал руки. Ее отец всю жизнь был беден, очень беден; музыка, которой он отдал себя целиком, едва позволяла ему жить и питаться. Лиза видела это, и картина его жизни тайно отпечатывалась в ее подсознании.

Медленно возвращаясь в реальность, Лиза увидела Ройса, который уже второй час терпеливо наблюдал за спящей хозяйкой. Уловив ее первое движение, песик радостно нырнул к ней в белоснежную постель и лизнул ее в нос. «Ах ты, маленький проказник! – сонно пробормотала девушка, – Кто разрешил скакать по кровати?». Ройс знал, что провинился, но не мог противостоять искушению разбудить ее столь быстрым и приятным образом. К тому же, его так манили деревья в аллее парка у дома, которые необходимо было пометить, и кошки, бесстыдно разгуливающие в окрестностях, которых непременно нужно было спугнуть, по его глубокому убеждению, что он в очередной раз проигнорировал правила приличия. Сладко зевнув, девушка быстро встала с постели и уже через десять минут, надев бледно-желтую широкую футболку и спортивные леггинсы, вела своего длинноухого друга на прогулку.

Лиза очень любила утренние прогулки. Чтобы взбодриться, они с Ройсом бегали по парку недалеко от дома, наполняя тело бодростью, мысли – свежестью, а душу – гармонией. В такие минуты уединения с природой, ранним утром, когда многие еще спят в душных домах и нежатся в жарких постелях, она чувствовала себя по-настоящему счастливой. Она слышала стук своего сердца, голоса инстинктов, зов крови; она чувствовала себя в родной стихии, уютно и свободно. Ее чуткий слух улавливал причудливую музыку ветра, пения птиц, журчания водоема. В ее подсознании зарождались красивейшие мелодии, рвущиеся на волю, которые стремились быть услышанными. Медовый свет нежной утренней зари придавал оттенки магии простым и привычным местам и действиям. Влажный прохладный воздух на рассвете был наполнен ощущением счастья и предвкушением чего-то очень важного.