Юлия Климова - Ветер подскажет имя

«Кажется, мне следует поторопиться, – хмыкнул Глеб, заметив, что Катя разговаривает с двумя мужчинами. – Один справа, другой слева… Картина маслом! А я, пожалуй, скромно пристроюсь сзади, не против? Жди, уже иду».

Он хохотнул и ускорил шаг.

Пятый зал кардинально отличался от остальных: нет предметов искусства и старины, с небольшим подъемом сцена, темно-коричневая трибуна с двумя аккуратными микрофонами, широкий белый экран по центру противоположной стены, ряды мягких бордовых кресел. До начала аукциона оставалось полчаса, еще не все приглашенные собрались, и шум голосов пока не нарушал тишину.

Подойдя ближе к сцене, Катя попыталась отыскать свое место, но оказалось, что нумерация имеет странную логику: последовательность шла не по горизонтали, а скакала в шахматном порядке, а на некоторых креслах была указана не только цифра, но и буква. Создавалось впечатление, что расстановкой занимался или чудаковатый администратор, или слишком уж творческая личность. Катя, улавливая в душе ноты волнения и удовольствия, предпочла второй вариант. Происходящее нравилось, интрига захватывала, веселье щекотало нос, и приходилось сдерживать постоянную улыбку.

«Чувствую себя сказочной принцессой, заблудившейся в лесу».

Наконец, добравшись до двадцать шестого места, Катя вздохнула с облегчением, но предположительно на ее двадцать восьмом сидел молодой мужчина. Белая рубашка с расстегнутой верхней пуговицей, черные брюки и начищенные до блеска ботинки. Почему-то сначала Катя оценила именно одежду, а лишь потом посмотрела на лицо и встретила спокойный вопросительный взгляд:

– Вы хотите пройти?

Мужчина встал, и Катя сразу увидела цифру на спинке кресла.

– Извините, кажется, это мое место…

Протянув приглашение в качестве доказательства, она чуть подняла голову и вновь заглянула в зеленые глаза незнакомца и не обнаружила в них ни удивления, ни раздражения. Он смотрел так, будто перед ним на травинке качалась бабочка, которая от резкого движения могла упорхнуть в любую секунду. Кате понравились и открытое лицо, и короткие волосы цвета горького шоколада, и ямочка на правой щеке. Внешность приятная, располагающая и при этом мужественная.

– Виноват, признаюсь. – Мужчина улыбнулся и указал на кресло. – Пожалуйста, присаживайтесь.

– Спасибо, – улыбнувшись в ответ, Катя заняла свое место.

В душе отчего-то остался настойчивый след недосказанности, разговор хотелось продолжить, но подходящие слова сразу не нашлись. Мужчина сел рядом, и это стало приятным моментом: он ошибся совсем немного, было бы жаль, если б он ушел.

– Честно говоря, я занял ваше место не по ошибке.

– А почему?

– Мы запоздало сообразили, что хотим попасть на аукцион, остались только эти места. Вам не кажется, что здесь очень странная нумерация? Первый раз встречаю такое.

– Согласна. – Катя кивнула и автоматически повернула голову вправо. Если она правильно поняла, именно с этой стороны сидел тот, с кем пришел ее собеседник. Вообще-то, она легко может уступить место, ей точно не важно, с какого кресла наблюдать за ходом аукциона. Особенно если учесть, что она здесь случайный гость и совсем уж не ценитель мужских часов, да и не поклонница Марка Гутмана.

Вторым соседом тоже был мужчина, но солиднее, старше, явно более сдержанный и, кажется, чем-то недовольный. На это намекали сжатые губы и глубокая морщина между тяжелыми бровями. Катя опустила взгляд на руки и отметила, что они явно сильные и… жесткие. Интересно, так ли это?

– Добрый вечер, – произнес он.

– Добрый вечер, – ответила Катя, испытывая определенную неловкость.

– Давайте знакомиться, – с долей легкости предложил первый сосед и сразу представился: – Андрей Кравцов. А это мой начальник – Федор Дмитриевич…

– Не обязательно так официально. Федор.

– Очень приятно, я – Катя. Катя Щербакова. Может, вы все же сядете вместе? Вам наверняка будет что обсудить, а мне не важно…

– О, нет, – перебил Андрей. – Мы не станем причинять вам неудобство.

– Какое неудобство? По сути – это ерунда…

Катя сделала попытку встать, но рука Федора Дмитриевича легла на ее локоть осторожно и предупредительно.

– Прошу вас, оставьте все как есть. Не лишайте одного из нас возможности сидеть рядом с вами. Аукцион обещает быть скучным. Гутман наверняка сделает его еще и бесконечным, так что луч света в этом банальном темном царстве нам не помешает. Как видите, я эгоистичен в своей учтивости.