Кристина Арноти - Свадебное путешествие

Встреча с американцем разбередила ее едва зарубцевавшиеся душевные раны. У нее была возможность провести целый год в Соединенных Штатах Америки, но она предпочла остаться в Ренне из-за Рауля. Какая непростительная ошибка! Если ей повезет и ее увидит кто-либо из ее учениц, то распространится слух: «Элен прогуливалась с молодым человеком приятной наружности. Она не теряет времени даром».

– Может, выпьем чашечку кофе?

И он добавил с неким вызовом, придавшим особый вес его предложению:

– У иностранца так мало возможностей обменяться парой слов с истинными носителями французского языка.

Ну вот! Теперь она – туземка, а он – пришелец с другой планеты.

Парочка молодых японцев преградила им дорогу. Мужчина протянул им в руки фотоаппарат. Американец взял его и тут же не глядя нажал на кнопку. Он опасался, что Элен может воспользоваться случаем, чтобы сбежать от него. Но она не двинулась с места.

– Так, кофе?

– Исключительно, чтобы доказать вам, что мы любим Америку.

– Хочу представиться: Ник Фэрбенкс.

– Элен Корнель, – произнесла она, а затем повторила свое имя еще раз по буквам. – Я преподаю английский язык. Возможно, вам польстит, но, по моему мнению, вы нисколько не нуждаетесь в помощи носителя языка.

– Ваша фамилия имеет английское происхождение?

– С тех пор прошло уже двести лет.

– Моя тетушка была влюблена в одного из ваших соотечественников, – сказал он. – В 50-е годы она жила в Динаре, о чем хранила воспоминание всю оставшуюся жизнь. По ее словам, послевоенные годы были особым временем. Настоящее возвращение к жизни. Благодатная почва для романтических историй!

Элен не перебивала его.

Он продолжал:

– Она взяла меня к себе после трагической смерти моих родителей. Мне было двенадцать лет. Она постоянно говорила со мной по-французски. Сколько частных уроков преподала мне тетушка, сколько исправлений ошибок она сделала за завтраками, обедами и ужинами! Но главное состоит в том, что она привила мне любовь к Бретани…

«Еще немного, и он выложит мне всю подноготную о себе, своем доме, жене и детях», – подумала Элен.

– Ваша тетушка время от времени приезжает в Бретань?

– Она скончалась в Сан-Франциско несколько недель тому назад.

Элен остановилась. Наступавшая им на пятки группа туристов была вынуждена разделиться пополам, чтобы обойти их.

– Я влюблена в Сан-Франциско. Я была там целых три раза.

Он не ждал слишком много от этой встречи. Возможно, у нее есть альбом с фотографиями? Может быть, она сняла фильм и показывает его своим друзьям?

– Иностранцы с восторгом осматривают Золотые ворота и тут же спешат поскорее убраться подальше от этих мест, поскольку боятся землетрясений.

– Не надо обобщать. Сан-Франциско – единственный город в Соединенных Штатах, где европеец имеет возможность со временем адаптироваться.

– Вы уверены? – спросил он.

В его голосе ощущалась скрытая ирония:

– Рассматривать город из окна туристического автобуса вовсе не признак интеграции.

Девушке уже надоел этот навязчивый американец, который разбередил ее старые душевные раны. Она прибавила шаг.

У нее была стройная фигура. Скромная одежда не смогла испортить ее силуэт топ-модели. Они прошли мимо блинной.

– Кафе… Зайдем?

– Я уже не хочу кофе.

– Вы слишком придирчивы к словам.

– Вовсе нет. Это вы слишком резки в своих суждениях.

– Одну секунду, Элен! – произнес он. – Одну секунду…

Он прижал правую руку к сердцу:

– Я торжественно заявляю, что Сан-Франциско – прекрасный город и вы тысячу раз правы. Я могу спеть для вас гимн этого города.

Она пожала плечами.

– Ладно, я согласна.

В блинной свободным оказался лишь один столик. Официантка приняла заказ. В ожидании блинчиков и кофе Ник то хватался за вилку, то теребил в руках бумажную салфетку. Ему надо было во что бы то ни стало расположить к себе Элен. Он решил, что она клюнет на его искренность.

– Горе сделало меня несправедливым. Моя тетя умерла в Сан-Франциско. Если бы она скончалась в Риме, то я возненавидел бы Рим.

Элен взглянула на него:

– Вы настолько любили ее?

– Я был очень привязан к тете Джоан. Я получил от нее в наследство дом в Пасифик-Хейтсе. Из окон верхнего этажа можно любоваться Золотыми воротами.

Последние слова произвели на нее неожиданное впечатление.

– В Пасифик-Хейтсе?

Ее лицо преобразилось. Оно вдруг стало красивым. Столько воспоминаний! Улицы Пасифик-Хейтса… Она часами бродила по ним в каждую свою поездку. Она фотографировала дома, где жили люди, с которыми она никогда не познакомится. Она останавливалась перед тяжелыми воротами, за которыми скрывались сады, хранившие еще больше тайн, чем ее собственные мечты.