Тамара Карсавина - Эмансипантки

– Ты сегодня идешь в театр?

– Почему ты так решила?

– А макияж?

– Да нет, я всегда так крашусь.

Ничего себе! Я накануне приехала из Питера, где редко можно встретить так раскрашеных женщин и поэтому была искренне удивлена таким отношением к косметике. Там держались в макияже хорошей середины и мы присоединились к Питерским стандартам.

Наша дружба была искренней и лишённой всяческой зависти и подколок. Очень скоро друзья Соломии из других отделов стали и моими друзьями. Посыпались приглашения пройтись на «каву» не только Соломии, но и мне. У нас бывали замечательные загулы в обеденный перерыв, а в другой раз и после работы.

Через несколько месяцев устроилась на работу Динка. Рядом с Соломией она выглядела серенькой мышкой, может так показалось, а может потому, что после декретного отпуска. Динка потихоньку начала обживаться и обрастать друзьми. С самого начала она стала дружить с Витькой. Он в отличии от Динки, которая была конструктором – архитектор, но они так закорешились, что просто не разлей вода. Болтали в основном про передачи по телику, что меня просто удивляло. «Стоит ли говорить о телевизионных передачах, – думала я, а потом решила может и стоит». Кроме того Динка очень приятельствовала с девчонкой со своей группы, которую я сначала терпела, а потом просто не переносила. Злобное некрасивое создание, с сумасшедшим апломбом с ярко выраженной национальной непримеримостью, хотя фамилия была явно не русская. Последекретный период характерен абсолютной зацикленностью на себе, на семье, может поэтому не очень вникаешь в людей и в их внутренний мир. Динка не исключение. Прошло несколько месяцев и интерес к окружению начал проявляться более. Я в то время была ближайшей соседкой по кульману и Динка все чаще начала со мной беседовать. Как то само собой получились, что мы подружились. И она стала просто Ди (у меня есть привычка называть людей по своему и это прилипает к человеку. Например на прошлой работе был парень Юрик. Я стала его называть Йорик, по созвучию, так для всех и стал Юрик-Йорик, так и в Америку Йориком улетел).

Жизнь в отделе крутилась вокруг определенных лиц. Были люди, которые интересны всем, а были такие, что их отсутствие никто не замечал. Это мое место работы третье по счету. В каждом отделе были юродивые, причем количеством по нарастающей. На первой работе ни одного «накрытого», на второй – один, а на третьей – два. Парень и девчонка. Причем оба с высшим образованием, а парень из хорошей семьи, родной брат – летчик гражданской авиации. Парень был явно не в себе, заданий по работе не получал, целыми днями сидел, уставившись в одну точку. А вот девчонка была доведена окружением всяческими издевательствами и зубоскальствами. Она пыталась просить защиты у начальства, уповала на коллектив, но все как сговорились и откровенно выживали человека с насиженного места. Ещë и приписывали ей сумасшествие. Затеял всю эту бодягу Большой Гарри. Уж не знаю с чего началось, а началось до моего прихода, но переросло в откровенную травлю человека. Подпевал у начальства всегда в избытке, поэтому можно было обставить, что человек не может работать в коллективе. Чего только стоила беспардонная заводчанка Галына. Переодически она наезжала на каждого. Одно время облюбовала Динку. Бывало, что могла тявкнуть на Большого Гарри, но это больше от переполнения чувств. Заводские старожилы рассказывали такую историю.

Большой Гарри пришел на завод самым первым. Тогда это было небольшое бюро, состоящее может из 10 человек. Галына уже работала, мне кажется, что она на заводе и родилась. На фоне других она выделялась «красотой»: травленные волосы и яркокрасные губы. Не обделена нахальством и уверенностью, что ни один перед ней не устоит. А здесь, о чудо, Гарри не реагировал на её «красоту» и напор. Что только она не делала! И варила кофе, и пекла пирожки, и приносила бутерброды, и громко рассказывала пахабные анекдоты – ничего, ноль. Тогда Галына начала откровенно хамить. То задание на проектирование плохо выдано, то в командировку она не поедет, то нет времени, чтобы согласовать чертежи – решила взять напором.

А здесь к счастью и праздник 8 марта подоспел. Надо было чистить картошку, жарить мясо и все это притаскивать на работу. Елось и пилось, в то время на рабочих местах, и непомерно. Потом, после попойки, надо было отнести кастрюли домой к Галыне. Кастрюли понес Большой Гарри, благо недалеко. А может подумал: «Вот случай нейтрализовать Галынку». Отсутствовали они часа два, вернулись довольные и с тех пор Галына стала верным человеком и «рупором» начальства в среде рабочего класса. Верность проявлялась в основном в экстримальных ситуациях, когда каждый голос на счету, когда надо беспардонно кого-то обхамить. Кроме того всякое действие «за начальство» не было лишено и шкурных интересов. Уверенность в правильности действий подтверждалась льготами: зарплата инженерская, хотя всего-то техникум, премии только из числа наибольших, выделенная квартира в семейном общежитии тоже с барского плеча.