Кирилл Новоженов - Мой темный ангел

– Когда я стану стариком… Травиться буду коньяком… Ту-туру-ру па-парарам… Сука прикисла! – из-под машины высунулась рука, нащупала баллончик и исчезла с ним. Раздалось тихое шипение, а потом Пашка снова запел. – Сигары буду я коптить… Тогда смогу себе ку-у-у-у-пить… Ага! Стоит только смазать и все как по маслу… Паркет исшаркаю ногами… Обои оборву рогами… Та-та-ра-рам, пу-ру-ру-ру… Склероз, забыл я про жену-у-у-у…

Василиса тихонько прыснула от смеха, а из-под машины, орудуя трещоткой, певец, которому медведь отдавил оба уха и попрыгал на всякий случай, заголосил чуть громче.

– А я бухой и старый дед… Пожарьте бабы мне котлет… Я вас сигарой угощу-у-у-у… Вина по кружкам наплещу-у-у-у… Пусть молода моя жена-а-а-а… Она мне нахрен не нужна-а-а-а… Ведь прогрессирует склеро-о-о-оз… И диабет, и сколио-о-о-оз!

Девушка подошла поближе к машине и гаркнула:

– Эй! Какого хрена у меня подвеска гремит?

Пашка дернулся, раздался глухой удар и обиженно-протяжное: « Бля-я-я-я…», а Василиса засмеялась в голос.

– Васька, твою налево во всех проекциях и через колено! – пробурчал мужчина, выкатываясь из-под автомобиля.

– Держи. – девушка протянула самый большой ключ, который смогла найти на верстаке. – К голове приложи, а то шишка будет.

– Фашистка! – выдохнул Паша, ощупывая голову. – Я чуть с апостолами лично не познакомился!

– Тебя в рай не пустят. – уверенно произнесла Василиса. – Ты материшься!

– Ага. Еще пару раз так башкой долбанусь и мне будет реально фиолетово. Стану пускать слюни и хихикать над шуточками Наполеонов в больничке.

– Тебя оттуда выгонят!

– Чего это? – удивился мужчина.

– Ты своими песнями там всех распугаешь! – Василиса довольно захрюкала, прикрыв рот ладошкой.

– Молодец. Вот она истинная поддержка и взаимопомощь. – Пашка надулся, как воздушный шарик. – Как надо в Комарике масло поменять, так сразу же «Павлик, можешь посмотреть?», «Павлик, а почему у меня лампочка моргает?» … Ну-ну… Я запомню.

– Гиннес? – хитро прищурилась девушка.

– Хрен тебе! Откупиться решила она… Ага, сейчас!

– Ящик?

– Нет! – Паша вытер руки тряпкой и потрогал огромную шишку на лбу.

– Ящик Гиннеса и тест-драйв Комарика. – Василиса достала из сумочки ключи и подбросила их на ладони. – Даже сделаю вид, что не заметила, как ты мне резину гробишь.

– Хм… – протянул мужчина.

– А я сейчас сюда ехала и на дороге вообще никого. Прикинь? Четыре полосы, и все пустые. Даже на встречке только один раз такси проехало…

– Хм…

– Заедем в «Бирлогу», там еще светофор рядом, помнишь? Можно Лаунч попробовать… Как раз показал бы мне, как его вообще включать.

– Гм…

– Ну Пашка, чего как пряник ломаешься? – Василиса недовольно топнула ножкой и посмотрела на маленькие часики. – Ломайся уже быстрее!

– Ну… я не знаю даже… – Паша закатил глаза и тихонько зашептал. – Тик-так… тик-так…

– Гиннес, Комарик и… и поцелуй. Это мое последнее слово, Шантажист проклятый!

– Вот. Это совсем другой разговор! – мужчина довольно заулыбался. – Как раз быстренько сполоснусь и успеваем к Максу с Таськой.

– Давай уже, шуруй быстрее! – Василиса встала на цыпочки и быстро чмокнула Пашу в щеку. – Тьфу, блин! Ты весь в масле!

– Да ладно тебе жаловаться. Можно сказать, раз в жизни такое счастье у меня случилось…

– Пашка! Не беси меня, а то как дам ключом по башке, и точно слюни пускать начнешь!

Весело рассмеявшись Паша бросил тряпку в урну и подошел к лестнице, ведущей на второй этаж.

– Десять минут. Можешь засечь. – сказал он и перепрыгивая через две ступеньки взлетел вверх.

Спустя девять минут Пашка уже стоял перед Комариком и с любовью смотрел на машину, не замечая, что Василиса украдкой на него поглядывает. Рядом с Камаро стоял мужчина, и ему этот автомобиль подошел бы на сто процентов. Широкие плечи, обтянутые футболкой, потертые, местами аж до белизны, джинсы, еще мокрые после душа волосы… «Подарить ему что-ли такой же? Только красный… хм…» Вот только такой нелепый, неуместный в этом образе, платок, выглядывающий из заднего кармана, портил всю картину. Девушка тихо хихикнула, открыла сумочку и, задумавшись на мгновение, вспоминая что и где у нее лежит, быстро расстегнула молнию на внутреннем кармашке.

Василиса подошла к Пашке, выдернула платок из заднего кармана и положила на его место шелестящий квадратик.

– Эй, что за самоуправство? – недовольно произнес мужчина.

– Цыц! Я исправляю маленькие недочеты в твоем образе.