Венсан не ответил.
Жанно поскрёб подбородок, по-прежнему задумчиво изучая дверь:
– Стало быть, ты, мудрец, полагаешь, что старушка Трикси клюнет на наш обманчик.
Они уже сто раз это обсудили, Венсан неизменно уверял, что да, клюнет. Ведь Беатрикс – умная, добрая девушка. Она захочет клюнуть. Недаром она сценки пишет. Причём тут сценки? — Спросил, не выдержав Жанно. Венсан снисходительно ткнул его кулаком в мундир. Поразмыслите-ка получше, капитан де Роберваль. Ты ведь у нас полководец, а?
Поэтому Венсан промолчал и, вспомнив кое-что поважнее, спохватился:
– Кстати. Он будет петь?
Кивок твёрдым подбородком.
– Про Зайчика, как мы договорились?
Жанно поправил:
– Нет, старичочек. Мы с Керадрё посоветовались…. решили, что это стар о и, на свой страх и риск, сменили программу. Извини, конечно, что без тебя. Ты же наш идейный руководитель.
– Ну вот, даёте. Ох, напорете. И что вы с ним разучили?
Последовал глубокомысленный ответ:
– Чем меньше слов, тем больше дров. Рене ведь так волнуется и, к тому же, он в присутствии Беатрикс сл о ва вымолвить не может.
Венсан хотел возразить, что это же будет не Рене, вернее, не тот Рене, к которому все привыкли, застенчивый долговязый парень, застёгнутый на все пуговицы, с прилизанными волосами, неуклюжий молчун, а совсем-совсем другой Рене – Счастливый Безумец, богатырь в рваных штанах, кудрявый, хохочущий и чумазый.
Такова была их сумасшедшая идея, достойная только таких сорви-голов. Они отчаялись иначе помочь верному другу.
Вернее, идея принадлежала одному чертовски умному парню по имени Бонавантюр, что означает собственно нечто вроде «доброкачественного авантюриста». Разумеется, предложил этот технологический изыск Теодор Венсан, владеющий навыками чтения чего-то кроме Придворцового Вестника и оружейных инструкций. Жанно де Роберваль, человек военный и такими навыками не страдающий, зато приветствующий всяческое новаторство, отнёсся к идее вдумчиво, а по изучении оной – восторженно.
Тем не менее, план был до конца не продуман. Одно дело, теория… Капитан Жанно, понятно, практик, да и зубы у него этак блестят… и вообще, он – Капитан Жанно. Может, Тео, домашнему теоретику, и хотелось сдать немного назад…
Ни один из друзей сомнениями не поделился. Капитан чуть растерянно ухмыльнулся, а Венсан поправил не нуждающееся в этом пенсне. Когда дружки встретились глазами, раздалось тихое обоюдное ржание.
– Ну и дело мы затеяли, Капитан.
– А как же иначе, светский ты мой человек? Раз уж мы с тобой не влюблены…
Жанно не договорил.
И, вправду, уже невозможно смотреть, как Керадрёша мучается. Все Три Года после Войны он болтается здесь, считай, без дела. А всё из-за того, что втёпался в Беатрикс до посинения, а она и знать его не хотела.
Что ж, тут не поспоришь. Даже циничный Венсан признавал, что Беатрикс – достойна поклонения. Хотя я немного сердит на неё из-за Рене… не разглядеть такого славного парня.– Вторил суровый Жанно.
Капитана особенно задевал этот нелепый поворот Судьбы. Ведь Рене мог остаться в армии и сделать карьеру. У парня награды с Войны, а теперь у него подгибались коленки при виде прыгающих рыжих кудряшек. Венсана занимало другое – почему Рене не вернулся в Университет (он поступил перед самой заварухой). Тем более что обоим было известно, что Рене примут обратно весьма охотно, на то есть причины.
Но – нет!
– Ничего не хочет! — Возмущался Капитан.
Ничего – это факт. Предпочитал телепаться здесь, во Дворце, на неопределённом положении Героя Войны среди презренных светских вертопрахов, вроде меня (Т. Венсан).
Да ещё беднягу чаще других заставляли дежурить в дворцовой библиотеке (идея Её Величества и вообще, очень интеллигентная дама), благодаря чему постоянно находился в положении лёгкой конфронтации с Его Величеством. Ну, да не об этом сейчас речь. Рене – добряк, он не в силах отказать кому-либо и часто дежурил вне графика. Меня дрожь берёт при одной мысли, — делился ощущениями с товарищами Жанно де Роберваль. – Они и меня хотели спровадить туда, я с трудом спасся.
И, чем яростней гоняла беднягу Рене красавица Беатрикс, тем сильней он втёпывался. И тем тошнее ему тут торчать без дела. Он такой щепетильный, недавно, по секрету признался Венсану, как ему стыдно получать жалованье ни за что ни про что, как он выразился, хотя речь шла о жалованье офицера запаса, которого, как сказал Жанно, хватит на пачку гигиенических салфеток и флакон одеколона. Выпил, губы вытер.
Читать дальше