Светлана Черемухина - Взгляд Ориона

– Спасибо, – произнесла она, и парень отвернулся, громко фыркнув.

«Вероятно, на его языке это означает «пожалуйста», – решила девушка.

– А меня Рони зовут, – проговорила она через пару секунд молчаливого шествия рядом. Она была уверена, что воспитанный молодой человек не сможет проигнорировать ее инициативу, и сам представится в ответ.

Тот остановился, развернулся к ней, и его взгляд вновь был хмурым.

– Чего ты хочешь? – спросил он почти сердито.

– Согреться, – она протянула к нему руки, спрятанные в больших для нее рукавах. Манжеты рубашки свисали, полностью скрывая ее сжатые в кулаки пальцы.

Молодой человек вздохнул, глубоко и протяжно, огляделся, и вдруг развернулся и направился на соседнюю дорожку.

– Идем, – бросил он, не оборачиваясь.

Пусть он и был невоспитанным, Рони даже на секунду не усомнилась в его порядочности, и смело последовала за ним. Все равно пройдет немного времени, и он будет ее новым другом! Она могла бы рассказывать ему смешные истории, и он улыбался бы, хоть иногда. Наверное, в его жизни мало поводов для веселья.

Впереди виднелось небольшое здание, и яркая вывеска, до сих пор не выключенная с ночи, сообщала о том, что здесь всегда свежий кофе.

Рони не любила этот напиток, но сейчас была готова выпить даже его. Тем более, похоже, новый знакомый собирался ее угостить.

Они сидели на скамейке и смотрели на пруд. Периодически лениво квакали лягушки, лебеди громко хлопали крыльями, а потом воцарялась волшебная тишина.

Рони держала в руках стаканчик с горячим кофе и наслаждалась теплом, исходящим от него.

– Как же здесь красиво, – проговорила она, не сводя взгляда с кувшинок, обрамляющих пруд. Она бы добавила еще немного камней по кругу, и заменила бы скамейки – эта витиеватая ажурность здесь ни к чему.

– Да, самое лучшее место на земле, – услышала он голос незнакомца.

Рони повернула к нему лицо и дождалась, когда он также обернется к ней.

– Я нахожусь в самом лучшем месте на земле, и даже не знаю, с кем, – проговорила она с легким укором, милой улыбкой смягчив серьезность обвинения.

– Гайс, – вздохнул незнакомец, всем своим видом выражая бесконечную усталость от ее назойливости, но Рони уже не сомневалась, что общество хорошего человека ему было необходимо прямо в эту самую минуту.

– Вот и познакомились, – выдохнула она с улыбкой. Легкий ветерок взметнул вверх ее светлые волосы, и они накрыли ее лицо.

– Одуванчик, – произнес Гайс, не отводя от нее взгляда.

Рони лишь весело пожала плечами. Одуванчик, так одуванчик, это не ее цветок, но, если ему так хочется, почему бы и нет.

Встречи с Гайсом по утрам в безлюдном парке очень быстро стали традицией, и Рони уже не сомневалась, что они двое сохранят добрые отношения на долгие годы.

Ну и пусть Гайс все время молчал и хмурился, Рони видела, что он не против ее общества, и оно ему очень даже нравилось, только он упорно не подавал вида.

Каждое утро она спешила к нему, прекрасно зная, что он будет ждать ее с двумя стаканчиками горячего кофе у развилки дорог, чтобы вместе отправиться к пруду.

Они могли несколько часов просидеть в тишине, не сказав друг другу ни слова, но между ними не было звенящей напряженности или сковывающей неловкости. Рони могла бы признаться, что в эти часы ей бывало очень хорошо.

По сути, она была такой же одинокой, как и Гайс. У нее не было заметных физических дефектов, как у него, но с ней что-то было не так, и это стало очевидно еще много лет назад. Друзья и подруги не понимали ее, и она очень часто чувствовала одиночество, испытывая острую нужду в родственной душе, кто мог бы разделить ее мечты и взгляды.

Гайс имел все шансы стать именно такой душой. По профессии он оказался художником, и у Рони это вызывало искреннее восхищение.

Он работал на себя, занимаясь росписью панно и декоративных элементов интерьеров домов. На его работу всегда был спрос, и Гайс был вполне обеспеченным молодым человеком. Но самым главным в его жизни была живопись. Все свое свободное время он посвящал любимому делу – писал природу.

Уже на следующий день после знакомства Рони попросила разрешения посмотреть его картины хоть одним глазком, но Гайс отказал, сославшись на беспорядок в квартире и незаконченность многих работ.

Девушка согласно пожала плечами, но Гайс не знал, какой упорной она может быть в достижении своих целей, и счел это за легкий отказ от преследования.