Ryan Broadwell - Голос Скрипки

– Скажи, а ты где живешь? – спросил ее Джон

– Да тут недалеко… – произнесла Бель.

– Уже поздно… Я тебя провожу.

– Не надо! Я сама…

– Не сопротивляйся! Я не могу позволить так поздно девушке одной идти домой, – снова прервал ее Джон.

В ответ она с легкой улыбкой кивнула, и они направились к ее дому. Машины проезжали достаточно редко и поэтому они шли по дороге. Они расспрашивали друг друга обо всем, чтобы узнать получше. И сами не заметили, как от обычных вопросов по типу «где ты родилась?», «есть ли у тебя братья или сестры?», они перешли на «нравится ли тебе кто-то?», «была ли у тебя когда-нибудь девушка/парень?» и так далее. Городок был небольшим и тихим. Даже наверно, более точно было бы его назвать деревней, но де-юре это был город. Один частный дом сменялся другим с одной стороны, а с другой мелькали колосья чистой равниной, заросшей полевой травой.

– А пойдем туда! – воскликнул Джон, взяв ее за руку и потащил за собой в поле. Анна не очень охотно и с легким недоумением на лице пошла за ним. Его рука отдавала легким приятным теплом в отличие от её руки. Через метров двести они остановились, и Джон рухнул наземь и уставился в ночной небосвод.

– Посмотри на небо! – громко сказал парень. И девушка наконец оторвала взгляд от земли. На темном темном небе виднелся почти весь млечный путь. Каждая звездочка сияла, как прекрасно ограненный алмаз.

– Как… же красиво! – сказала она своим достаточно высоким, но очень приятным голосом. И пока смотрела, сама не заметила, как упала. – Ой… – легонечко произнесла она и снова покраснела.

– Ахахах! – посмеялся Джон – сразу видно, что ты из большого города.

– Почему? – поинтересовалась девушка у своего собеседника.

– В большом городе из-за огней не видно такой красоты. Небо там мелкое, а этот противный искусственный свет убивает все звезды, – пояснил свои выводы Джон.

Они лежали на траве и громко смеялись. Легкий ветерок отдавал свежестью, а природная тишина и легкий шелест колосьев делал их разговор еще приятнее. Теперь Бель не хотелось плакать. Она только улыбалась и любовалась такой обыденной красотой, которая была ей долгое время недоступна.

– Ой! Звезда упала! А вот еще! Смотри, а вот еще одна! Я не успеваю так быстро придумывать желания.

– Да не переживай! Они все равно не сбываются, – усмехнулся Джон.

– Да ну тебя! Зануда! – тут же отреагировала девушка.

– Кто? Я?

– А кто же еще! – после этого вновь наступила неловкая пауза, после которой они засмеялись.

– Слушай! – начал Джон. – А давай завтра снова вместе поиграем на скрипках!

– Давай! Только что-нибудь другое… – ответила девушка на предложение, слегка поправляя волосы.

– И что же будем играть? Шопена? – сказал Джон с легким раздражением.

– А почему бы и нет?

– Он скучный! Давай что-нибудь другое.

– Шопен? Скучный? Ты серьезно? – удивилась девушка.

– Тогда давай уж Вивальди! Хоть чуть-чуть поинтереснее.

– Ну Вивальди, так Вивальди. Его ноты у меня есть!

– Что ж, тогда твое задание подготовить к завтра «Весну» Вивальди вторую партию.

– А почему вторую?

– Потому что первая моя! – снова усмехнулся Джон. – Все, давай пойдем, а то родители тебя совсем потеряют, – продолжил Джон, вставая с прохладной земли. Девушка последовала его примеру, и они пошли домой. Когда они наконец пришли, казалось, что они уже были знакомы много лет. Он обнял ее на прощание, и, уходя, они друг другу помахали рукой со словами «до завтра».

После того, как Бель зашла домой, родители не могли упустить шанс расспросить девушку о том, кто этот парень, на что она ответила: «Да так, просто одноклассник». У родителей появилась на лице улыбка. «Конечно, просто одноклассник!»: думали они. И радуясь, что их дочь наконец-то вернулась домой не с поникшей головой и слезами на глазах, а с легкой улыбкой на лице. Бель быстро ушла в свою комнату и сиюминутно достала свою скрипку. Слегка прикасаясь смычком к струнам, она играла ту же самую тему Наоки, что и днем. До утра она так и не смогла уснуть.

Джон дошел до дома только через час и при встрече родители дали ему сильный нагоняй за то, что он вернулся так поздно. В свое оправдание он сказал очень короткую фразу: «Я просто заигрался на скрипке», и ушел к себе комнату не ужинав. После чего подключил наушники к своей электроскрипке, хоть и так ненавидел ее, и начал играть все ту же мелодию, что и днем. Закончил он лишь когда начало светать.