Джессика Клер: Последний удар

Но сначала мне нужно накопить денег.

После недели свободы я всё ещё чувствую себя немного не в своей тарелке. Во мне просыпаются беспокойство и тревога. Это новое пространство, вещи и места, к которым я не привыкла. Двадцать один год я провела в маленькой комнатке в доме отца, в однообразных четырёх стенах. А новая квартира совсем не такая. Хоть моя комната и маленькая, она очень приятная, а из окна можно разглядеть небо над крышами соседних зданий.

Здесь всегда душно, поэтому я использую это в качестве оправдания того, что мои окна часто открыты и моей кожи слегка касается прохладный ночной воздух. Сейчас я могу спать с открытыми окнами каждую ночь. И меня переполняет готовность держать их открытыми всегда. Я обожаю эти чувства неповиновения и свободы.

Я возвращаюсь в кровать, довольная ночным ветерком и видом из окна. Возможно, это немного успокоит мои нервы. C лёгким щелчком я выключаю свет, скидываю свои новые джинсы и плохо сидящий бюстгальтер. Потом забираюсь в постель в одной старой футболке, позаимствованной у Рейган, и трусиках. Через секунду нерешительности я скидываю с себя одеяло. Сейчас ещё слишком жарко.

Я прижимаю руку ко лбу и вздыхаю.

Как будто в ответ на мой вздох, из соседней комнаты доносится стон и громкое «О, боже, я почти!»

Несмотря на темноту комнаты, я стыдливо закрываю лицо руками. Рейган занимается сексом с Майком, который действительно часто остаётся в квартире, как и говорила Рейган. Большинство ночей он проводит здесь, и каждый раз, когда у них появляется возможность, они занимаются очень громким и шумным сексом. Меня это немного пугает и смущает.

Я всегда жила в невероятно защищённом мире, моим единственным контактом с сексом были любовные романы. И, тем не менее, я никогда не думала, что секс звучит именно так.

Через секунду включается музыка, заглушившая крики Рейган, что приносит долгожданное облегчение. Теперь я могу наслаждаться напряжением тяжёлого рока. Не то чтобы так будет легче заснуть, но по крайне мере менее тревожно. Всё же, эта интерлюдия немного раздражает меня.

Я знаю, что в моём беспокойстве и неловкости виновен не просто вид из окна. Наверное, другие люди достаточно быстро адаптируются к изменениям в жизни, но я ведь просто робкая Дэйзи, боящаяся собственной тени. В этом абсолютно чуждом месте мне кажется, что я нахожусь в другой стране, а не просто городе или штате.

Как ни странно, вместо счастья я ощущаю одиночество.

Так много людей окружают меня сейчас… Больше, чем когда бы то ни было. Я улыбаюсь каждому — почтальону, водителю автобуса, покупателям в магазине. Я не могу перестать улыбаться. Чувство легкомысленного счастья наполняет меня, и мне кажется, что я больше никогда не буду хмуриться. Я слишком люблю жизнь. А мир открыт и полон возможностей.

Но в то же время я часто думаю об отце. Посчитал ли он меня предательницей? Вина гложет меня изнутри, но я стараюсь выбросить эти мысли из головы. Я оставила его потому, что хочу стать кем-то новым. Кем-то другим и живым.

Я всё ещё чувствую себя маленькой и напуганной Дэйзи. Несмотря на то, что я живу здесь уже неделю, меня просто несёт по течению. Я не знаю никого, кроме Рейган и её парня. И я так и не познакомилась с её друзьями, памятуя об экономии денег.

Я изменилась, но недостаточно. Нужно больше.

Мои мысли возвращаются к парочке, занимающейся сексом в соседней комнате. И я думаю о своём любовном романе. По каким-то причинам, от этих мыслей мне становится жарко, и моё тело слегка напрягается, эта грань удивительно нов а для меня.

Моя рука скользит вниз по животику к новым кружевным розовым трусикам. Мои пальцы погружаются в сладкое тепло между ног, и я забываюсь в новых ощущениях. Я касаюсь клитора и представляю мужчину, который бы делал это для меня. Круговыми движениями я ласкаю свой клитор, представляя его. Его руки на моём теле. Его пальцы внутри меня. Его нежные поцелуи, как он прижимает меня к себе. Я тереблю клитор всё сильнее, выгибаясь в экстазе.

Герой из моей мечты наклоняется, и я почти могу увидеть его лицо…

Почти.

Мои пальцы замирают. Растущее желание лопается, как мыльный пузырь.

Я ложусь на спину и замираю.

Совершенно разочарованная.

Всей этой свободы оказалось мало, я по-прежнему остаюсь той же, какой и была. И не могу представить, как мужчина касался бы меня, ведь я даже никогда не целовалась. Внезапно чувство вины перед отцом превращается во вспышку ненависти к нему. Он сделал из меня социального урода. Кто пригласит на свидание двадцатиоднолетнюю девушку, которая никогда не целовалась? Которая никогда не видела секс даже по телевизору, а только читала о нём в книгах.