Александр Вовк - Кого выбирает жизнь?

– Не надо, Настенька! Деликатесы особенно быстро приедаются. Оставь мне их на потом. Лучше я сам с собой поговорю! Уже давно заметил, чем дольше живу, тем мне интереснее с самим собой разговаривать!

– Но это, как раз, понятно! Почему же с хорошим человеком не поговорить! – поддержала меня своим смехом внучка. – Ну, я пошла? А то неудобно – обещала ведь недолго! И сколько же у тебя проводов всяких накручено! Даже завидно! И всё для того, чтобы не сбежал? Да? Так я передам всем нашим, что ты уже молодец? Ты же молодец?

Настенька ласково потерлась о мою руку щекой, поцеловала ее и, пятясь к двери, помахала мне свободной от сумки рукой, и беззвучно скрылась.

Опять в палате наступила неестественная тишина, располагающая лишь ко сну, да к тяжёлым воспоминаниям. И они немедленно навалились, хотя я бы предпочел оставаться в одиночестве.

Итак! До шести вечера, то есть, практически весь день, мы с тобой боролись с высочайшим давлением и болями, каждую минуту ожидая спасительного прихода участкового врача. Как нам это удавалось – разговор особый и бесконечно долгий, почти как эти десять изматывающих часов, в течение которых мы ждали, надеясь на появление чуда при каждом буханье на лестничной площадке лифтовой двери, отчётливо слышимой даже днем.

Участковым врачом оказалась миловидная торопливая женщина, похожая на Дюймовочку. Поражала стремительность, с которой она расспрашивала нас об истории болезни, выписывала больничный лист, давала советы увеличить вдвое дозу нитроглицерина, опирающиеся на опыт её бабушки, дожившей якобы до девяноста трех лет. Покончив с этим минут за семь, она улетучилась настолько молниеносно, что мы поняли – впереди нас без реальной врачебной помощи ждёт вторая ночь, еще ужаснее и опаснее.

Но удерживать Дюймовочку и задавать ей вопросы по существу мне казалось крайне бесполезным. Вся ее точеная фигурка (лица я и не припомню, будто его и не было) излучала единственное стремление – поскорее от нас умчаться. Какие уж вопросы в вечернее время, если где-то ее ждали брошенные на произвол, может, даже проблемные дети и супруг на диване, наверняка дергающийся перед телевизором в такт выкрикам футбольного комментатора.

Думаю, Дюймовочка, судя по оставленному ею в квартире запаху, прежде чем упорхнуть, выкурила за нашей дверью сигарету, точно так же, как сделала это до прихода к нам. «Странное дело! – подумалось мне. – Если врачи, постоянно твердя нам о вреде курения, его не бросают, доверяют ли они сами себе и своим, чаще всего, весьма посредственным познаниям в области медицины? Именно потому, что не понимают и не доверяют, сдаётся мне, медицина для них любимым делом так и не стала! И никогда не станет! Она всего-то профессия, как и любая другая, дающая право где-то пристроиться! И как при подобных обстоятельствам мы вынуждены им верить? Я имею в виду даже не вред от курения (в этом мы, слава богу, и без их помощи способны разобраться), а лишь целесообразность и благоразумие обращения за помощью именно к ним!»

Ну, не могу я об этом ужасном курении молчать! Детей бы хоть не губили, дуры! Не занимаясь делами, которыми по праву можно гордиться, которые возвышают людей в собственных глазах, делают более значительными и уважаемыми, они находят для самовыражения самые компрометирующие их занятия!

Ну, почему наше население столь стремительно деревенеет? Почему оно бездумно копирует всё подряд? Попадает из одного капкана в другой капкан и ничуть не набирается ни ума, ни опыта! Лишь повторяет то, что кто-то из знакомых им рекомендовал, как нечто модное! Но наступит ли хоть когда-то мода на полноценные самостоятельные мозги?

Абсолютно такая же глупость просматривается в моде современных болванчиков на татуировки, на тренажерные залы, на пристрастие к религии, на похудение, на косметическое «омолаживание», на самые современные айфоны-телефоны. И каждый из них, убеждая себя в том, что он исключительный индивид, находит немало аргументов в пользу того, что занят исключительно важным и полезным делом, к тому же, «проверенным опытом миллионов», что якобы подтверждает правильность выбранного пути. Но этих людишек, как теперь говорят, зомбируют, а сами они не только этому не противодействуют, но и плывут по течению в общем потоке, чем помогают превращать себя в стандартизированных членов некого человекообразного стада! Они не умеют мыслить самостоятельно, но им кажется, всё иначе. Они уверены, что идут правильным путём, поскольку этим же путём рядом с ними идут почти все!