Константин Покровский - Исход

– С этой точки зрения… мы – дураки. – Саша устало выдохнул. – Надо их землёй привязать, – помолчав сказал он. – Да и мы совсем в стороне не остаёмся. На твоё хозяйство нормально получилось, потянешь, прокормимся. А этих землёй привяжем. И фонд, надо подумать, какой-нибудь организовать.

– Ну и привязывай.

– Миш, – Саня потянулся и включил свет в салоне. Глядя в глаза Михаилу, он продолжил, – Миш, надо, серьезно… с землёй подумать. Надо быстрее, сейчас они нам как-бы должны…

– Чего «подумать». Я и так руки по самое не хочу!.. Это же мне делать! Ты что ли бумажки подписывать будешь, людей убеждать? И с чего ты решил, что они должны? Поверь, они так точно не думают.

– Миша, они с Заречного щас всё вытянут, пойдут в Беловодку или Яровку. Мы с тобой, посмотришь, будем ещё на работу проситься, если ничего не предпримем. И земли прихватят следом очень быстро. На нас научились, мы ни с чем останемся… а им дальше доить.

– И что предлагаешь? Землю хватить? Здесь как будем жить? Я уже думаю уезжать теперь надо.

– Миша, – продолжал пьяным голосом Саша, – будет земля, никуда не поедешь. Твоя, наша земля – и пофигу кто чего говорить будет. Людям какая разница – где работать? Лишь бы деньги платили. Хоть какие-нибудь. Тебе ли объяснять? Ещё пару лет, потом не будет такой возможности. Ну! Пока возможность есть!

– Задолбали твои разговоры про возможности.

– Да, открой глаза! Ехать собрался? – усмехнулся Александр. – Езжай! Но куда приедешь – с наивной мордой будешь понимать, что всё также… как и здесь, как везде! На дядю работать поедешь, Миша!

– Страшненький ты человек, Сашенька. Заигрываешь, не думая.

– Открой глаза, ещё раз говорю! Всё! Получили то, чего хотели! Перемены… И я уговаривать тебя больше не буду. Надо быстро соображать, Миша.

– Да кто хотел то такой беды? Страну развалить; ты хоть понимаешь к чему мы идём? Кто хотел такого: я или ты? Скольких ты знаешь таких? А!

– Да какая уже разница. Назад не вернёшь. А нам поторопиться надо.

– Как ты это хочешь сделать?

– Ты говори. Ты же у нас эксперт и управленец. – Саша добил бутылку и бросил её из окошка.

– Подыми.

Александр несколько секунд пристально вглядывался в лицо Мише. Шатаясь, он вылез из машины, пошарил руками по земле и закинул пустую бутылку в темноту, откуда раздался тупой удар толстого стекла, угодившего во что-то мягкое. «А-а!.. ё-о..!» – послышалось Саше. «Эй!» – крикнул он в темноту, откуда послышался хруст веток.

– Я не участвую в этом. – решительно и громко выдал из машины старший брат. Саша, оставаясь снаружи, некоторое время стоял молча, всматриваясь в скрытое теменью. Затем спросил:

– А мне что делать одному? Там есть ещё? Был же ещё коньяк. – и залез на заднее сидение поискать.

– Хватит тебе! Ты и так пьяный. Поехали домой.

Саша уже сел на водительское место и, сняв крышку, сделал несколько больших глотков. Михаил продолжал:

– Там, вот порядок наведи, дома! За женой присмотри лучше…

– Что ты хочешь сказать? – совсем опьяневшим голосом спросил Саша.

– Саня! Стыдно уже! Все скоро говорить начнут…

– Что ты хочешь сказать?! – повысил голос Саша и упёрся на брата.

– Ничего! Внимание бабе нужно, может… Живешь с б…ю! – резко выдал Миша и тут же почувствовал сильный удар в челюсть. – Ах ты!! Сиди!.. и торгуй хоть собственной задницей! Дурень! – обозлённый, обидевшийся Михаил, держась за лицо, толкнул от себя дверцу машины и быстро уехал на своём УАЗике.

Ещё некоторое время зажигались и гасли огоньки в прокуренном салоне. Ночь совсем схватила автомобиль и он обнаружил себя, только когда дёрнулось зажигание и по уснувшей дороге потянулись два лучика света, выхватывающего подоле ямки, пучки травы и засиявший дорожный знак, выводящий на асфальт. Оказавшись на дороге, автомобиль остановился, развернулся фарами к месту, где недавно стоял, пролучил кусты, куда была заброшена пустая бутылка. Саша вылез и проорал, матерясь, в темноту: «Пошли все на …!! На …!! Понял!?». Хлопнула дверка и автомобиль потащил грохочущую музыку из своего салона в село.

Немного погодя, следом проехала другая машина, не включая фар. В ночи сложно было определить марку и цвет. Съедено-сероватое пятно, скрипя пружинами, выбралось на дорогу и медленно двинулось в сторону Волочихи.

10

На тёмных улицах уже не слышно было голосов и даже собаки упокоились в своих конурах. Редкие фонари освещали отдельные дома, как будто село спало с приоткрытым глазами.