Валерия Клеманс - Долина бабочек

Люди говорят, что по интернету не стоит ни с кем знакомиться, так как сеть кишит извращенцами, хакерами и маньяками.

Идеализация кого-то или чего-то, бездумная решительность и беспечность – мои слабые стороны.

Пообщавшись, я узнала, что ребята так же, как и я, страдали от издевательств и чувства одиночества. Мы стали доверять друг другу, помогать справляться с определенными ситуациями и оказывать поддержку.

Особое внимание ко мне начал проявлять Кристофер Брэдшоу. Часто писал личные сообщения.

Не знаю, как я умудрилась позволить ему вскружить мне голову, но я с каждым моментом всё больше доверяла Кристоферу.

Понятия не имею, почему я решила делиться с ним тайнами. Может, я настолько разочаровалась во всем, была в отчаянии и искала поддержку. Я никогда не думала о том, что это могло бы обернуться чем-то ужасным для меня, ведь дружба с человеком, с которым знакомишься через интернет – вещь не очень-то и безопасная.

Глава 3.

Переезд.

13.10.2015

Господи, что же я наделала.

Странное, однако, начало новой записи.

Я довольно долго не писала. В голове происходит полное месиво, и кажется, что я нахожусь среди него.

Я стала ненавидеть себя. От моей самооценки почти ничего не осталось. Я терпеть не могу свое отражение в зеркале, черты лица, тело.

Я вешу шестьдесят семь килограммов при моем росте: метр и шестьдесят три сантиметра.

А еще здоровье подвело: падает уровень сахара в крови, теряю сознание, испытываю боли в животе.

Участились ссоры с родителями. Дошло до того, что отец с порога начинает орать, плеваться на всех желчью и отвращением. Стал снова меня бить, при этом мама никак на это не реагирует.

В начале учебного года я, как большинство людей, находящихся в новом коллективе, пыталась завести общение с одноклассниками.

Всё, на самом деле, шло нормально.

Пока однажды отец, придя домой с работы, во время очередной истерики не ударил меня головой об батарею.

И тут понеслось.

Такое ощущение, что я после этого решила пуститься во все тяжкие: стала ссориться с учителями, которые что-то говорили против моих работ. Однажды я закатила сцену, что у меня якобы биполярное расстройство, и никто не имеет права лезть ко мне с претензиями на счет моего почерка или манеры говорить.

Я раскидывалась историями о своих проблемах налево и направо, продолжая съезжать с катушек, и вот, буквально сегодня, я, видимо, пришла в себя.

Что же я делаю… Как можно после всего этого доверять самой себе? А если бы родители осуществили что-нибудь похлеще, то я бы превратилась в сумасшедшего изгоя, избивающего всех подряд и сносящего всё на своем пути?

Не понимаю, зачем я прогнулась под своими же эмоциями, зарыв глубоко здравый смысл.

Создается ощущение, будто я сошла с ума, но это вовсе не так. Из-за того, что человек не справляется, он может начать резко воспринимать действительность. Особенно в подростковом возрасте.

29.11.2015

Столько воды утекло.

Если бы меня спросили полгода назад: «Рианна, как ты относишься к тем, кто зарыл свою личность и носит маску?», то я бы ответила, что отрицательно, ведь люди, которые прячутся таким образом, слабы. Сейчас я, видимо, стала одной из них. Я медленно прятала себя настоящую и делала из себя человека, который интересен обществу: позитивный, веселый, без проблем, помогающий. Самое страшное – мне комфортно в этом образе. Людям нравится общаться со мной… с тем, кем я притворяюсь, стали считать меня «своей».

Я терпеть себя не могу. А еще боюсь того, что настоящая я в очередной раз позволит всё испортить. Позволит над собой издеваться.

Я стала замечать некую странность в одном человеке. Он постоянно попадается в мое поле зрения. Создается ощущение, будто он преследует меня, следя за мной в столовой, в библиотеке, на курсах по первой медицинской помощи, хотя этот человек даже не состоит в группе, по дороге домой. Я даже как-то поинтересовалась у людей ради «просвещения», – бредовый повод, чтобы узнать что-то, не правда ли, – кем был этот парень.

Питер Барнз. Молчаливый и странный одноклассник, ходит на историю, науку и английский со мной, живет в противоположной стороне от моего дома.

Несмотря на все действия этого человека, смахивавшего на маньяка, я заметила, что Питер выглядел крайне… потерянно. Что-то было в его глазах… Потухшие, отражавшие сильную тоску и одиночество.

Я встретила одного из его, можно сказать, товарищей, и нерешительно спросила его о Барнзе.