Наталья Способина - И оживут слова. Часть II

– Что с Олегом? – нервно выпалила я, всем своим видом стараясь отмести малейшие подозрения. – Ну, кроме того, что он в клети…

Добронега поудобней устроилась на сундуке и, по-прежнему глядя мне в глаза, спросила:

– С Миролюбом, гляжу, добром поладили?

Я с облегчением выдохнула. Ну хоть тут врать не придется.

– Да. Он славный.

– Славный, – медленно проговорила Добронега. – Говорят, его воины тут конями всю дорогу истоптали, пока он с тобой прощался…

– Да, он заходил, – не имело смысла скрывать очевидное. – Попрощался, потом с Олегом переговорил и уехал.

– Олег, стало быть, тут же был?

– Да. Его Радим прислал. Он сперва за дом уйти хотел, но Миролюб попросил его остаться. Так что мы были втроем. И ничего… такого не было.

Добронега прищурилась, а потом негромко спросила:

– А до того было?

– Что было? – нервно спросила я, прекрасно понимая, о чем она.

– Целовал он тебя, обнимал? В этот раз он совсем другой. Раньше едва смотрел в твою сторону, а в этот раз… Я бы сказала, что дело к свадьбе, вот мочи терпеть уже и нет, да не тот человек Миролюб. Он выше простых утех. В строгости воспитан. А в этот раз видно, что осмелел.

Ну, вот и ответ на мой вопрос, какие отношения были у Всемилы с Миролюбом. Получается ее он не любил, но за мной-то ухаживает! Я в задумчивости закусила губу и даже вздрогнула, когда Добронега потребовала ответа:

– Что скажешь, дочка?

Ну, что я могла сказать? Только правду.

– Да, он… целовал меня несколько раз.

– Когда? – потребовала Добронега.

– Ну зачем тебе?

– Ответь! – неожиданно жестко произнесла мать Радима, и я застыла. – Я не из простого интереса спрашиваю.

– Один раз во время пира, во дворе. Потом здесь. Перед отъездом.

– Олег видел?

– Олег? При чем здесь он?

– Видел или нет?

– Да, сегодня он был во дворе.

– Что было потом?

– Потом они поговорили, и Миролюб уехал.

– Ссорились?

Я вспомнила их «танец с саблями».

– Не знаю. Я у Серого была. Не слышала толком.

Добронега резко согнулась, закрыв лицо руками. Я испуганно бросилась к ней, в очередной раз подумав, что так и не знаю, звала ли Всемила ее мамой, потому просто спросила:

– Тебе плохо?

– Из-за девки, – неразборчиво пробормотала Добронега в ладони. – Опять из-за юбки. Глупцы.

– Да о чем ты?! – я опустилась на колени перед матерью Радима, стараясь заглянуть ей в лицо. Та отняла руки и выпрямилась.

– Отец уже голову сложил из-за меня. И эти туда же!

– Подожди! Ты хочешь сказать, что…

– Миролюб уехал в Красно Дворище, а воин из его дружины остался здесь говорить от его имени. Говорит, Олег убил одного из их людей. Ночью, когда к тебе ходил. Этого воин не говорит, но кому надобно, знают. Он не только княжеского воина убил, получается, еще и тень на побратимство бросил.

– Какую тень, о чем ты?

– Мать-Рожаница, как же так! Что с ним было, отвечай? – Добронега вдруг резко схватила меня за запястье. Больное, между прочим, но похоже в этот момент это волновало ее меньше всего.

От неожиданности я уселась на пол. А как же болезнь Всемилы, а как же не волновать? Или она устроит мне разнос, а потом зелье вольет?

– Ничего не было! – возмутилась я. – Ничего!

– Олег целовал?

– Нет! Да что ты говоришь такое! – я, как могла, открыто посмотрела в ее глаза. – У нас с Олегом ничего не было! И нет! Как ты вообще о таком подумала?!

– Ой, врешь, дочка! Неужто я не вижу, как ты на него смотришь? И раньше смотрела, только не так. Сейчас злости нет. Ты же глазами его везде ищешь, а потом уже тех глаз не отводишь.

Я посмотрела в пол, чувствуя, что лицо заливает краской. Господи, неужели это было так заметно? Прилетело, откуда не ждали. Это было бы смешно, если бы не было так грустно. А что, если это было заметно не одной Добронеге? Что, если Миролюб?.. А ведь он вправду всегда цепляет Альгидраса, подначивает. Конечно, мысль о том, что это ревность, мелькала в моем мозгу, но слишком быстро исчезала. Ну, не могут всерьез эти суровые мужчины вот так… Господи! Убить из ревности, да еще опозорить! Добронега выпустила мою руку, и теперь уже я прижала ладони к пылающим щекам.

Мать Радима больше не ждала ответа. Ей и так все было ясно.

– Ты хочешь сказать, что Миролюб из-за этого? Так он же сам мог его убить! Он же вчера мне сказал, что может убить за это, но не станет, и что в Свири никто не узнает, если я попрошу.

– И ты попросила? – с горькой усмешкой уточнила она.

Я медленно кивнула, глядя прямо перед собой и все еще пытаясь осознать случившееся.