Алекс Вурхисс - Désenchantée - [Dés] obéissance

«Надо будет спросить у Греты, заговорил ли Юджин», – подумал Вольф, глядя, как Джордж выбирается из клетки. Перепорхнув на вершину вольера, попугай, склонив голову, заявил:

– Райхсминистр-р? Кр-руто!

В дверь постучали. Вольф недоуменно повел плечами. Двадцать первый век! Видеовызов для чего существует?!

– Войдите! – крикнул он, не оборачиваясь.

– Выр-родки! – добавил попугай. В принципе, этого было достаточно для того, чтобы понять, что пришел кто-то из своих. При чужих попугай молчал, до тех пор, пока Райхсфюрер не «давал ему слово», произнеся кодовую фразу – тогда попугай сразу предлагал Райхсминистру оскопить визитера к чертовой матери.

Первой в кабинет вошла Грета – правая рука Вольфа, полицай-президент Райхсштрафатайлунга и единственный в Нойерайхе человек, знающий, как выращивать имплантаты, контролирующие поведение человека. За ней следовала хрупкая фигурка в слишком большой для нее райхсуниформе без знаков различия и бежевом свитере под курткой. Завершала процессию статная девушка с немного восточными чертами лица и черными, как вороново крыло, вьющимися волосами. Девушка держалась довольно уверенно, а новенькая, с иголочки, райхсуниформа ей удивительно шла.

– Располагайтесь, – предложил Вольф, указывая на мягкий уголок в апсиде справа от стола – в этой части кабинета он принимал тех, кому не грозило после визита к нему лишиться имени собственного.

– Пар-разиты, – добавил попугай.

– Что-то ты, Джордж, разошелся, – заметил Вольф, протягивая, тем не менее, еще одну курагу для попугая. – Это наши друзья. Ты разве не узнал Грету?

– Герр Полицай-президент! – сказал Джордж и поклонился. Грета улыбнулась. Коюн (девушка с восточной внешностью в новенькой униформе) захихикала. Попугай взлетел, спикировал к столику, где все еще стоял недопитый чай и тарелка с бретцелями, и стырил один из крендельков.

– Только чай не пей, – заметил Вольф. – А то начнешь еще тут рассказывать свои попугайские тайны….

– На попугаев пентотал не действует, – заметила Грета, достав из бара бутылку ликера «Кьюрасао» и мармелад-ассорти в большой упаковке от народного предприятия Ханса Ригеля.

– Ага, – заметил Вольф. – А еще пентотал не всасывается через стенки желудка….

– Всасывание можно ускорить, – подмигнула Грета. – Я на жопе ровно не сижу, а подопечных для экспериментов мне хватает, спасибо герру Фридриху. И Райхсфюреру, конечно.

– И мне, между прочим, – хмуро заметил Вольф. Попугай спер еще один бретцель, после чего, спикировав на плечо Райхсминистра, принялся откусывать от трофея маленькие кусочки, держа его лапкой.

– И Вам, герр Райхсминистр, – согласилась Грета. – Как же без Вас? Вы….

– Довольно об этом, – остановил ее Вольф. – Мы совсем забыли о нашей подопечной. Фрау…

– Гертруда, – подала голос дотоле молчавшая девушка. – Можно Трудди. Или у Вас уже есть для меня номер?

Говорила она без агрессии, без сопротивления, можно сказать – равнодушно.

– Что Вы, Трудди, – улыбнулся Вольф, наливая чай из чайничка – сначала гостье, потом молчаливой Коюн, Грете, а себе – в последнюю очередь. – Какой номер? Впрочем, я понимаю, Вы находитесь в неведении относительно своей дальнейшей судьбы. Это понятно. Произошло нечто, что разрушило Вашу прежнюю жизнь на корню. Но почему Вы решили, что мы должны Вас деклассировать? Вы чувствуете за собой вину?

– Да, герр Райхсминистр, – ответила Трудди. – Я нарушила малый орднунг, пытаясь удрать от мужа – садиста. Это тягчайшее преступление, ведь наш брак был признан Нойерайхом действительным….

– То есть, Вы сознательно нарушили малый орднунг? – Вольф нахмурился, но любой, кто знал Райхсминистра, мог бы с уверенностью сказать, что хмурится он несерьезно. – Что ж, Вы действительно совершили ошибку, но такую, с которой мы сталкиваемся буквально ежедневно. Видите ли, Орднунг определенно говорит, что орднунг-менш, знающий о совершаемом или замышляемом преступлении, обязан сообщить об этом в мое ведомство. Ваш муж совершал в отношении Вас преступление, это уже определено нами на основании его собственных показаний. Но Ваша проблема отягощалась тем, что преступником был Ваш муж, а жертвой – Вы сами. Вы решили терпеть и терпели, пока могли. Потом сорвались, поддались панике и бросились наутек – что неудивительно в том состоянии, в котором Вы находились.

Открою Вам тайну – стороннему наблюдателю кажется порой, что малый орднунг противоречит Орднунгу в некоторых вопросах. Так оно и есть – противоречит, но это умышленное противоречие. Дерево познается по плодам, а человек – по выбору, который он делает. Если мы четко распишем все действия человека, если оградим его от выбора – как мы узнаем, каков он? Пентотала на всех не хватит…