Ирина Говоруха - Рыжая

Как-то раз Ирка подслушала, что бабушка промахнулась с беременностью. В квартире по соседству обитала гинеколог Тина Ивановна, старая дева с косой. Именно она диагностировала у бабушки редкую женскую болезнь и прописала тяжелые препараты. Шура их честно принимала, покуда не почувствовала шевеление ребенка. Исправлять ситуацию оказалось слишком поздно, и Лена родилась с неврологической патологией. Головку начала держать только в пять лет, но так и не села. Не взяла в руки погремушку, книжку, стакан воды. Не научилась говорить. Никто не представлял, что она понимает, о чем думает и чего хочет. Девушка с телом гусеницы, что не сразу разберешься, где спина, а где живот, полулежала в инвалидном кресле лицом к окну и рассматривала верхушки берез, загущенные облака или абсолютно пустое небо. У нее не двигались руки, и с каждым годом кисти становились тоньше, все больше напоминая куриные лапки. Они бесполезно лежали поверх одеяла и всегда были холодными. Ирка приносила варежки и подолгу пыхтела, пытаясь их натянуть. Кроме того, Леночка слишком неряшливо ела, поэтому ее никогда не вывозили к общему столу. Рот практически не смыкался, и каждый имел возможность наблюдать, как зубы перемалывают хлеб, пшенную кашу, желток. Часть еды всегда вываливалась, приходилось подбирать болюс [2] Болюс – кусок частично пережеванной пищи. и складывать в другую тарелку.

Комната, в которой жили Ирка и мама Галя, считалась самой веселой. Во-первых, солнечная сторона. Во-вторых, правильная энергетика. Карандашные рисунки на стенах, сказки Андерсена на полках, проигрыватель с пластинками, кукольный мебельный гарнитур, собранный Галей из подручных материалов и фанерных отходов. Она была мастером на все руки. Вязала куклам пальто и шила длинные сарафаны. Мастерила домики для жуков и скворечники. По вечерам мама с дочкой имели привычку шушукаться и распевать песни из «Кота Леопольда». Играли в кафе, парикмахерскую или больницу. Спали в одной постели, и девочка обожала греть свои заледенелые стопы, засунув их между маминых ляжек. Галя, как и прабабушка Фима, на дух не переносила ложь и утверждала, что если Ирка врет, у нее на лбу появляются красные пятна. Поэтому девочка всякий раз, когда хотела приукрасить рассказ, самозабвенно терла лоб и не понимала, почему все заразительно смеются и называют ее обманщицей.

До первого класса Ирка панически боялась ходить по магазинам. Однажды они с мамой долго стояли в очереди за бананами. Женщины в магазине тихонько переговаривались о том о сем. Обсуждали, почему лук лучше всего хранить в чулках, и куда положить бананы, чтобы скорее дозрели. Обменивались рецептами колбасного супа. Стращали друг дружку несчастной бабьей долей и пересказывали очередную серию фильма «Возвращение Будулая». Ирка с ужасом вспоминала рожающую цыганку с опущенными к носу бровями и теток, дерущихся мокрыми тряпками, – ведь этот фильм смотрела вся семья. Когда подошел их черед, к прилавку неожиданно и нагло прорвался мужик. Все зашипели, заохали, запричитали. Тот стал отбрыкиваться, мол, чего шумите, я инвалид. Очередь взорвалась праведным гневом: «Как не стыдно? Хорош инвалид, на двух ногах и при двух руках!» Мужчина покраснел, подковырнул ключом глаз, и тот со звоном покатился по прилавку.

Ирку воспитывали всей семьей. Баловали, угощали конфетами «Кара-Кум», гладили по голове, рисовали слонов, читали «Мойдодыра», учили писать прописью и ругали за наклон. Смешили, щипали, дергали за хвостики, любовно называя морковкой и лисой. Играли в «Привет, Валет!» или лото. Ира тащила мешочек с бочонками, раздавала всем карточки и звонко выкрикивала:

– 77 – топорики! 10 – бычий глаз! 2 – лебедь!

Обожала прятки. Однажды, когда все тайные места затерлись до дыр и были обнародованы, дедушка с бабушкой решили пойти ва-банк. Ирка дважды сосчитала до десяти и не могла понять, чего те так долго шушукаются и хохочут. Наконец-то получив разрешение, влетела в комнату и опешила – ничегошеньки не изменилось: бабушка вяжет в кресле варежки, дедушка лежит на диване, только почему-то в ушанке. Ирка набрала побольше воздуха и заорала:

– Так нечестно! Вы совсем не спрятались!

Бабушка подняла голову от спиц, и внучка чуть не подавилась со смеху. У «бабушки» оказались усы и дедова физиономия, а настоящая бабушка лежала на диване в его неизменных трениках, рубашке и шапке со звездой, из-под которой выбивались ее курчавые волосы.

Девочка росла бойкой и никому не давала себя в обиду. Дралась только левой рукой, так как правая существовала для поедания печенья, рисования принцесс и объятий. С приходом весны требовала укладывать ее спать на балконе. Подолгу рассматривала звезды и размышляла, на чем держится луна. Может, на гвоздях или канцелярской кнопке? Верила, что та теплая и съедобная, почти что морковный пирог, и следует за ней по пятам. Обожала майские ливни. Стоило громыхнуть грому, как Ирка бежала со всех ног с лейкой на балкон, чтобы усилить дождь. Называла тайными конфетками те, что тают во рту. Мечтала стать укротительницей тигров и чтобы у нее закончилась аллергия на красное.