Олег Чекрыгин - Современный шестоднев

Сейчас, например, известного профессора МДСА (Московской Духовной Семинарии и Академии) шельмуют его же бывшие ученики. И приходится за него заступаться людям, которые его почитают. Уважаемый человек и подлинный христианин, который поднялся над уровнем формального книжного понимания и исполнения «закона» по букве, познал Христа душой и самим делом, имеет мнения, которые дышат жизнью. Он эти мнения высказывает в своих книгах. Это не нравится! Его же бывшие ученики начали его шельмовать: «Мол, это не так, то не так»… Один достаточно известный своими довольно посредственными и ужасно скучными книгами монах, архимандрит, ни много, ни мало позволил себе написать брошюру, которая называется: «Что общего у Христа с профессором …?» Вы помните высказывание ап. Павла в Новом Завете (2Кор.6:15), на которое он намекает: «Что общего у Христа с Велиаром» (то-есть с бесом – ничего себе, однако?).

Как говорил литературный герой по прозвищу Коровьев: «Врать не надо и хамить не надо!» К сожалению, это типично в церковных кругах, когда возникает заядлая дискуссия по поводу, совершенно не соизмеримому с накалом злобы, которая в связи с этим изливается. Читаешь какую-нибудь статью в церковном издании, в ней речь идет всего лишь о некоторых нюансах догматического богословия, которые простой несведущий человек даже различить и понять не сможет, и удивляешься накалу страстей, и непристойности взаимной ругани, до которых доходит эта злобная «дискуссия» на страницах нашей православной печати. Вот такое очень печальное явление! В частности и поэтому к нам люди не идут, они говорят: «У вас в Церкви люди злые».

Пришедших в церковь впервые, совершивших подвиг преодоления себя и со страхом переступивших церковный порог встречают неприязненно те, кто сам пришел сюда недавно, но успел уже заразиться атмосферой всеобщей заядлости, впитав ее прежде всего. И новичку здесь ничего не объясняют, никогда – на него только шикают, шугают из стороны в сторону, дергая со злобой за одежду, за что попало по подвернувшемуся поводу («батюшка идет с кадилом»). Священство зачастую потакает этому виду лести себе: «бей своих, чтобы чужие боялись» – считая себя достойными особого почитания от «народа» по причине «священности» места, которое они занимают по должности.

Например, один юный священник, на приходе, который он после меня унаследовал, первым делом для прихожан правила написал, как следует им почитать и уважать его за его «сан», с чем можно обращаться к нему, с чем нет, и как надлежит благоговейно вести себя в его присутствии. Такую вот составил бумагу на нескольких листах, размножил, и раздает всем, кто в храм заходит. Называется «Правила церковного общения». Вот уж действительно, «он уважать себя заставил, и лучше выдумать не мог». А еще объявил прихожанам, что заведенные мной свободные порядки отменяются, больше они не вернутся, мол, нечего и толковать. В церкви должна быть железная единоначальная дисциплина с полным подчинением настоятелю, то есть лично ему. И все должны приносить деньги, пока что в размере «десятины» от дохода семьи, «а там посмотрим по надобности». А кто деньги не принесет, того отлучат от церкви, и не будут причащать. Вот так повел дела этот едва вылупившийся, еще в желтке, птенец. Здравствуй, племя, молодое, незнакомое.

Но «не место красит человека…», и люди, увидев эту «мерзость запустения на святом месте», разворачиваются, и уходят к сектантам, потому что «здесь их никто не любит» (см. выше), да и не собирается, здесь сами по себе они, очевидно, оказываются никому не нужны.

Вот удивительно, почему Господь, Который даровал нам закон любви, допустил, что в нашей Церкви зародилась традиция злобы и взаимной неприязни? Я думаю, что верующие все-таки Слово Христа не соблюли. Господь предупреждал учеников: «бойтесь закваски фарисейской и иудейской». К сожалению, соблазн протащить в Церковь линию формального исполнения буквы закона всегда существует. И тогда можно с наслаждением учинить расправы любого масштаба над теми, кто эту букву не исполняет, зачастую, по неведению, или будучи не в состоянии понять, зачем ее исполнять нужно.

Освоившись немного в церковной среде, я быстро обнаружил, как легко стать «святым»: достаточно выработать определенную манеру поведения, подражать которой оказалось на удивление просто. Говорить нужно тихим голосом, смотреть всегда вниз, и обращаясь к обсуждению чьих-либо недостатков, включать и себя в число виновных, как бы разделяя вину. Например, вместо грубого: «ты виноват» – лучше сказать: « мы с вами виноваты…, а я, грешник, хуже всех» – это очень нравится в церковной среде, и более того, воспринимается, как некий опознавательный знак, по которому человека принимают за «своего». Вместо «я» нужно всюду говорить «мы», намекая таким образом на церковную соборность высказанного мнения. Вообще, говорить нужно лишь когда спросят, а если тебя перебивают, сразу же умолкать до следующего вопроса, что свидетельствует о наличии смирения. Хорошо складывать руки на животе, и держа их сложенными вместе (только не переплетать пальцы, Боже упаси!), внимательно следить за тем, чтобы они были неподвижны – это показатель мирного устроения души. Нельзя жестикулировать, а уж махать руками, шаркать ногами, перебегать с место на место или вскакивать и ходить во время беседы считается вообще недопустимым – на этом основании могут решить, что в тебе бес, что ты – одержимый. И тогда все.