Марина Бонд - Солнечная Долина

Эти слова окончательно добили ее. Ручка выпала из онемевших пальцев. «Конфетка». Так называла ее добрая тетя. Мама мальчика в инвалидной коляске.

– Не может быть! – она вглядывалась в жесткие черты лица этого сурового, жесткого мужчины и не видела ничего общего с тем мальчиком, который даже голову прямо не мог держать. – Это был ты? Ты жил на четвертом этаже? Это твоя мама каждый раз угощала меня конфетами? – глядя на него, как на призрак, допытывала девушка.

Он кивнул. Ничто в нем не выдавало того же волнения, что охватило Владу. Разве что глаза стали еще проницательней и настороженней.

– Тебя не узнать! Ты стал совсем другим человеком! Ты… – она задохнулась от одолевших эмоций. Выдохнула и улыбнулась, прикусив нижнюю губу. Ее глаза заискрились. Он тоже незаметно выдохнул. Внутреннее напряжение, что тугой пружиной скрутило его, ослабло. Взгляд потеплел. – Так вот, как тебя зовут. Да-ни-ла, – протянула она на распев, а у него сердце пропустило удар. – Мне все было интересно, и все никак не могла узнать.

Они еще некоторое время безмолвно смотрели друг на друга. Обнимали друг друга глазами. Впитывали новый образ. Влада не переставала улыбаться таким чудесным изменениям друга детства. А он… что творилось в его душе, сам чёрт не разберет.

– Что ж, продолжим, – первой опомнилась Влада и снова склонилась над блокнотом, взяв ручку. – Вы родились в полной семье? Вас воспитывали оба родителя?

– Я думал, мы перешли на «ты».

Влада подняла на него лучистые глаза.

– Да, пожалуй, так будет удобнее. Боже мой, Данила! Я не могу поверить, что это ты! Ведь ты был прикован к инвалидному креслу!

– Был, – согласился он.

– И… – она пробежалась по нему глазами, – и твои руки! Они перестали тебя не слушаться!

Она отбросила ручку и схватила его за руки. Большие, натруженные. С волдырями мозолей на широких ладонях. Черные от земли. С короткими сильными пальцами. Ее крохотные ладошки казались кукольными.

Вдруг его пальцы конвульсивно дрогнули. Не все, некоторые. Спазм прошелся по рукам и затих в основании шеи.

– Не совсем, – ответил он.

В его душе образовался шквал эмоций. Они захлестнули с головой, мешая дышать. Они током промчались по венам. Вспыхнули в голове, ослепляя сознание. И всего лишь от одного касания этой девушки. Но на лице не дрогнул ни единый мускул.

– Прости, – она мягко выпустила его руки. – Я постараюсь больше не перебивать. Иначе мы никогда не начнем!

Помолчав немного, он сказал:

– Ты видела, как ушел мой отец.

Влада сощурилась:

– Это было в тот вечер? – Он кивнул. – Но постой. Вас я тоже тогда видела последний раз. Думала, вы вместе съехали из того злачного места.

– Нет. Он ушел один. Больше мы не видели его.

– И ты зол на него?

Желваки заиграли на его челюстях. Он нахмурился и отвел взгляд. Посмотрел в окно.

– Я не могу сказать, что злюсь на него. Это адский труд – растить калеку. Он высасывает жизненную энергию, все силы. Он опустошает душевно. И эмоционально. Это неподъемный труд. Он дается упорством, злостью, – он перевел глаза обратно. Глянул неприступно и сурово. – Это нескончаемая пытка. Вечная боль и страдание. Мука видеть своего ребенка таким.

Его речь была отрывистой и неспешной. Он тщательно подбирал слова и в каждое из них вкладывал особый смысл.

– Я не злюсь, что он ушел от меня. Не стану кривить душой и заявлять, что сам никогда бы так не поступил. Будь у меня выбор: прожить такую жизнь еще раз или не жить вообще, я выбрал бы второе. Я злюсь за то, что он оставил мать. Он мог не видеться со мной, но поддерживать ее.

– Кстати, где она? Я бы с удовольствием ее навестила!

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.