Лана Дэй - Куда ведёт Куросиво

– Как же вы с этим справляетесь?! – поинтересовался Анри.

– Профессия помогает.

– Не говорите мне, кто вы! Давайте, я попробую угадать? – с долей шутливости воскликнул Анри.

– Ваше время поехало! – рассмеялась Рита.

– Вы геолог? – предположил Анри.

– Нет.

– Туристический агент?

– Нет.

– Рыбачите в экзотических местах?

– Почти угадали, – прыснула Рита, – я антрополог, выуживаю колорит разных культур.

– Рита – это потрясающе! – воскликнул Анри.

– Тогда ваша очередь признаваться!

– Я психотерапевт.

– Значит, лечите души?

«Какое странное совпадение, – подумала Рита, – именно тогда, когда её душа требует к себе внимания, встречается человек, который «чинит» страдающие «я».

– В каком-то смысле, лучше сказать, подталкиваю на путь исцеления, дальше выход мы находим сами.

Рита кивнула, забыв, что Анри не может видеть её реакции.

– Вы даже представить себе не можете, насколько мы по-разному воспринимаем одни и те же обстоятельства! – проговорил Анри с чувством.

– Почему же, вполне могу, этим и занимаюсь, вглядываюсь в это, правда, со стороны традиций, и, надо признать, это исключительно интересно!

– Не сомневаюсь! Читал биографии многих путешественников, однако, мне всегда казалось – это случается с кем-то другим или в книгах, но вот появляетесь вы – реальный участник дальних странствий!

– Знаете, вам надо присоединиться к какой-нибудь экспедиции! – с воодушевлением произнесла Рита.

– Никогда об этом не задумывался! – удивился Анри. – Но меня неудержимо тянет…

– …к аборигенам в леса Амазонки! – подхватила Рита.

Анри рассмеялся и притянул Риту к себе, слова стали не нужны. Рита поддалась невероятному обаянию и соблазну, исходящему от Анри, и ночь стала их союзником… Контроль, постоянный спутник Риты, испарился, она плыла в волнах чувственности и не желала останавливаться…

Рано утром она обнаружила себя в небольшой современной квартире Анри и осторожно высвободилась из-под обнимающей руки.

– Рита, не уходи… – удерживая её, сонно пробормотал Анри.

Она нежно поцеловала его в губы, он успокоился и опять уснул. Рита быстро оделась. На столике, где она оставила телефон, лежала визитка Анри, она помедлила, но положила её в сумочку, и оглянулась на прощание: Анри спал со счастливой улыбкой на лице. «Слишком хорошо, слишком хорош! – подумала она. – Такого не бывает!» – и выскользнула за дверь.

Рита почти бежала: чувства просили вернуться, ум настаивал на противоположном, чтобы успокоиться, она свернула к набережной.

Свежий морской ветер охладил пылающую голову. «Что, собственно, произошло? Не могла же я влюбиться с первого взгляда?» – спрашивала она себя, но ощущение побега от чего-то настоящего не оставляло. Заполнило чувство горечи, но она не хотела этих чувств, жаждала побыть без них, отдохнуть от них! «Что, как не этот случай доказывает закреплённый за Францией образ ветреного отношения к любви, – пыталась она включить компетентного специалиста, но не поверила себе. – Разве по этой причине я осталась с Анри?» Ко всему прочему присоединилось чувство вины: «Позволила себе пойти на поводу у желаний, – говорил строгий голос. – Но сколько можно упрекать себя за собственные чувства и поступки?!» – отогнала она цензора.

Так, ведя беспокойный внутренний диалог, она шла по дорожке, когда внимание привлёк индеец пилигрим. Он сидел на бордюре, отделявшем дорожку от пляжа, в затрёпанной мешковатой одежде, стоптанных сандалиях и с густо разрисованным лицом, на которое падали неопрятные пряди волос. Одной рукой он выстукивал ритм на барабане, другой играл на флейте – блаженная гримаса не сходила с его лица. Иногда он прерывался и что-то отпивал из сосуда, напоминавшего высушенную тыкву. Несуразное существо не укладывалось в глянцевую картину фешенебельного французского курорта и напоминало – за его пределами скрывается совершенно другой мир.

Индеец заметил Риту, блеснул белозубой улыбкой, чем привёл в ещё большее замешательство, и поманил к себе, заинтригованная, она сделала шаг в его сторону. Он вложил в её ладонь свернутый клочок бумаги и жестом показал продолжать путь. Рита присела на одну из скамеек, щедро разбросанных по всей длине променада, и с недоумением развернула затрёпанный листок. Слова были написаны на языке, который казался удивительно знакомым, она была уверена – совсем недавно он попадался ей на глаза, но сейчас никак не могла его распознать. Рита подняла голову и осмотрелась, индейца нигде не было. «Померещился?» – но в руках она держала доказательство. Внимание переключилось, ей не терпелось узнать, что означает написанная фраза, и, спрятав записку, она вновь прибавила шаг.