Таня Винк - Прости за любовь

Это было в середине девяностых. Она решила сделать бабушке сюрприз и через знакомых достала редкий розовый куст. Он был в большом саморазлагающемся горшке. Лена приехала, пока бабушка была на работе, переоделась, взяла лопату и принялась за дело. Когда яма была уже довольно глубокой, Лена увидела кости. Ее стошнило, и ноги сами понесли ее прочь от клумбы. Она пила чай с лимоном, когда приехала бабушка. Бабушка выслушала Лену и улыбнулась:

– Извини, что не предупредила, это боксер. Он же зимой сдох, и только в клумбе земля была рыхлая. Я его обязательно перенесу.

Они пообедали, хотя Лене кусок в горло не шел, и бабушка отвезла ее домой.

– Я сделаю экспертизу, – воскликнул Дима.

– Что?! – Она засмеялась. – Говорю тебе, это собака!

Лена почувствовала страшную усталость и нежелание говорить о чем-либо. Она вернулась в дом и застыла у окна.

Она никогда не спрашивала у мамы, куда уехала та девушка. Сколько денег ей дали? А незадолго до смерти, истерзанная болями, мама сама призналась. Настя оказалась простодушной и глупенькой. Только мама подсела к ней, как она тут же расплакалась и сразу все выложила – что ждет любимого, что у нее никого нет. Мама сказала, что поможет ей, что знает Диму, а сейчас Настя должна подумать о ребенке – она вся синяя от холода и, видимо, давно не ела. Настя согласилась, и мама отвезла ее к бабушке. Уже у бабушки мама сказала, что Дима ее зять, и потребовала немедленно выметаться из города, иначе Насте несдобровать. Настя отказалась. Тогда бабушка вышла из себя и бросилась на Настю. Девушка тоже оказалась не робкого десятка. Они сцепились, Настя упала и ударилась головой о край буфета. И все… Мама и бабушка положили ее в машину – а что им было делать?! – и поехали на окраину города. Там они выбросили ее из машины. И ее сумку тоже выбросили. Что было потом – мама не знает.

Дима выбрался из ямы и пошел в сарай. Он пробыл там несколько минут и вернулся с рулоном черных полиэтиленовых мешков. Он аккуратно сложил все в мешок и плотно завязал.

Закончив работу, он положил мешок в багажник и пошел в дом.

– А розы? Что теперь с ними будет? Они же погибнут, – сказала Лена, когда он проходил мимо нее в ванную комнату.

Он не ответил.

Она пошла в кухню, вынула из холодильника все, что в нем было, поставила на стол две тарелки и села в ожидании мужа.

Дима вышел в халате, вытирая волосы полотенцем.

– Ну, ты закончил? – бодрым голосом спросила она. – Давай поедим, осталось много вкусного.

– Я уезжаю, – бросил он, не останавливаясь.

– Хорошо, мы уедем, но я голодная, и тебе пора поесть. – Она почти бежала за ним по коридору.

– Я уезжаю один.

– Как один? А я?

– Ты оставайся, я позвоню тебе.

– Оставаться? Здесь? Ладно, я розы посажу, пока тепло… пока земля не замерзла.

– Нет! Яму не трогай!

Пока он одевался, она стояла у двери спальни. Пока он выезжал со двора, она стояла на крыльце.

– Пожалуйста, не уезжай, – шептала она, не в силах сдержать слезы.

Ворота закрылись.

– Не уезжай! – изо всех сил закричала Лена и упала на колени. – Я люблю тебя! Это не я! Я не хотела!

Это потом она не хотела и жалела о содеянном, а тогда ой как хотела навести на Настю порчу, даже спать не могла!

Подвеску она нашла в бабушкином дворе. Украшение валялось прямо под ногами, втоптанное в грязь. Лена ни с чем не могла его спутать – это оно висело на шее Насти, когда они впервые встретились, и ее имя было на обратной стороне. Лена взяла украшение и тайком от мамы поехала к гадалке.

– Какую порчу хочешь навести? – поинтересовалась гадалка.

– Чтобы у этой твари ребенок не родился! – выпалила она.

– Не боишься?

– Нет!

– Ты успела, – сказала гадалка, – порча на бесплодие накладывается только в високосный год. А если дети появятся, то им счастья не видать.

– Надо, чтобы ребенка вообще не было! Никогда!

– А у тебя есть дети?

– Пока нет.

– Смотри, девка, чтоб не пришлось дорого заплатить, – предостерегла гадалка, но Лена оставалась непреклонна.

Гадалка взяла подвеску, провела Лену в маленькую комнату, освещенную тремя толстыми свечами, и они сели за стол. Наведение порчи заняло около получаса: гадалка шептала, плевала, шипела, размахивала руками, выкрикивала непонятные слова, во что-то обмакивала украшение и что-то на него сыпала. Потом завернула подвеску в красную тряпку и наказала закопать под сухой осиной или любым сухим или бесплодным деревом. А Лене наказала месяц не ходить в церковь – Лена туда и не собиралась. Лена закопала подвеску в конце сада, под засохшей липой. Липу потом выкорчевали, а подвеска куда-то делась – может, кроты утащили. Получается, что нет.