Алла Холод: Девочка из провинции (СИ)

Не успела Катя открыть рот, чтобы что-то сказать, как ее оглушил разряд такой силы, что в ушах зазвенело. В тот же миг черное небо от самого океана до нескончаемой высоты прорезал ярко-оранжевый зигзаг молнии. Но молния сверкнула не тонкой, изломанной полоской, а широкой огненной лавой пролилась на небо. Впечатление было такое, будто невидимая рука раздвинула края черного неба и обнажила потустороннюю полыхающую огнем реальность. Зрелище неописуемое. Следующий раскат прозвучал еще более оглушительным, и сравнить его было не с чем. Так грохотать могла только буйная, неуправляемая, никому не подвластная сила стихии. Молния, озарившая небо почти сразу, подсказала, что гроза где-то совсем рядом. И в подтверждение этой догадки сию же минуту стеной встал дождь.

Димочка наблюдал за разгулом стихии в благоговейном молчании, только жмурился при пронзающих небо вспышках.

– Страшно? – оторвавшись от созерцания явления природы, спросил он.

– Страшно, – подтвердила Катя. – Хотя нам-то что? Мы дома.

– Все равно я бы сказал, что зрелище величественное, даже если наблюдать его с балкона.

– Да уж, такое зрелище лучше созерцать с безопасного расстояния, – пискнула Катя.

– Да ты трусишка, – усмехнулся Димочка, легонько щелкнув ее по носику. – А слабо пройтись к морю в такую грозу?

– Ты шутишь? – испуганно спросила Катя. – Ни за что в жизни!

– Шучу, конечно, иди спи.

Лидия Ивановна как раз закончила писать заявление, когда в кабинет зашел невысокий молодой парень, одетый в гражданское, и представился:

– Буханов Михаил Борисович, я оперуполномоченный из Центрального района.

– Почему Центрального? – удивилась Лидия Ивановна. – Мы живем в Железнодорожном районе. Что-то все-таки случилось? Вы знаете, где Антон? С ним что-то произошло?

– Вы должны успокоиться, – уклончиво ответил Михаил. – Мы пока ничего не знаем, но должны сопоставлять информацию. Нам очень помогло бы, если бы вы рассказали нам подробнее о своем сыне, о его знакомых. Важно все, что может пригодиться в розыске человека. Может быть, какие-то особые приметы.

На самом деле Мишу интересовало вот что: экспертиза трупа пассажира из сгоревшей машины показала, что погибший был молодым мужчиной, и имелась у него одна примета, по которой идентифицировать можно даже сильно обгоревший труп еще до взятия всяких там тестов на ДНК. Патологоанатом сказал, что примерно год назад молодому человеку после перенесенной травмы было сделано тотальное эндопротезирование левого тазобедренного сустава. Но как спросишь об этом мать напрямую? Она тут же обо всем догадается, впадет в неудивительную для такого случая истерику. Сначала нужно установить ближайших друзей пропавшего Антона Терещенко.

Лидия Ивановна знала немногих и утверждала, что по-настоящему дружил Антон только с Эдиком Тарасовым, с остальными лишь приятельствовал. Смогла назвать имена только двух приятелей и их примерные адреса, располагающиеся соседству с их домом. Надо было продвигаться в сторону особой приметы, а если у пропавшего Антона Терещенко со здоровьем все было в порядке, значит, пусть его ищут ребята из Железнодорожного района. И дай Бог им удачи, а парню оказаться живым и только слегка загулявшим.

– Скажите, Лидия Ивановна, а спортом ваш сын занимается? – осторожно подвел к интересующему вопросу Миша.

– Нет, – покачала головой женщина, – но раньше велосипедом очень увлекался, в школе даже в соревнованиях участвовал. Но у нас полтора года назад такое несчастье случилось, Антон упал, сломал шейку бедра, пришлось оперировать, да неудачно. Хорошо, потом знакомые нужные нашлись, ему за деньги сделали операцию по протезированию. Три месяца с костылями ходил, потом с палкой. Сейчас хорошо ходит, но какой уж тут спорт…

– Если я правильно понял, ему делали операцию по эндопротезированию тазобедренного сустава? – уточнил Буханов.

– Да, – кинула Лидия Ивановна.

– Левая нога?

Лидия Ивановна вновь кивнула и по опустившейся голове оперативника поняла, что сейчас ей скажут самое страшное.

– Боюсь, Лидия Ивановна, что дело обстоит плохо.

Глаза женщины мгновенно наполнились слезами, губы задрожали.

– Как же так? – сдавленным голосом проговорила она. – Антона что, нет в живых?

Миша молчал.

– Я так и подумала, – задыхаясь, продолжала Лидия Ивановна. – Не мог он меня не встретить! Не мог он к моему приезду посуду не помыть. Был бы жив, помыл бы…

И Лидия Ивановна зарыдала, хозяин кабинета схватил телефонную трубку, что-то быстро в нее проговорил, и через пару минут несчастную мать сдали на попечение двум женщинам-сотрудницам, которые под руки отвели ее в другое помещение.