Юлия Столярова - Химия чувств

– Димочка, я так переживала за вас! Так переживала! Вы когда вчера вышли из туалета, у вас такая сильная черная пена пошла изо рта! Господи, куда же смотрят студенты, покупая эти проклятые конфеты!

Невольно хихикнула, представив бородатое чудовище с черной пеной во рту от проглоченного активированного угля. Настроение немного улучшилось, значит, вчера не одна я пострадала. Так вам и надо Дмитриевич! Проигнорировав тошнотворную сцену с кракеном и новым коллегой, прошла в аудиторию, где уже собирались студенты третьего курса. Так как они были не специализированы на моем предмете и откровенно говоря профанами в практической части, я старалась не давать им лабораторных работ, а только лекции. Однажды их группа мне чуть кабинет не спалила из-за неверного использования аппаратуры, а так как универ беден на элементарные приборы, решила подстраховаться вот таким образом. Звенит звонок, проверяю посещаемость и уже открываю рот, чтоб озвучить тему лекции, как входит излучающий самодовольство новый кадр.

– Добрый день, уважаемые студенты. Сегодня эту пару у вас буду заменять я. Меня зовут Дмитрий Игоревич Васнецов, – сообщает, улыбаясь гад.

Мой невозмутимый взгляд проходит мимо жертвы. Ну заменяешь, так заменяй, подумала я и молча встала из-за преподавательского стола и направилась на галерку. Уже готовясь уснуть на руках под монотонное брюзжание плановой лекции, слышу вопрос подготовившегося основательно преподавателя:

– Что у вас сегодня по плану?

– Лабораторная! – выдает радостная студентка блондинка Наташка. Улыбка напрашивается само собой, но я терпеливо давлю все порывы к триумфу. Сегодня непременно что-то взлетит на воздух. Вот бы это была самодовольная задница нового кадра!

– По какой теме, Марина, как вас там? – это он ко мне так обращается? Я не ослышалась?

– Игоревна, – сквозь зубы говорю я, потом продолжаю более спокойным голосом, – Исследование природных вод на содержание азотсодержащих групп.

– Отлично, разбиваемся на группы, – говорит радостно Димыч.

Ребята начинают метаться по аудитории, а у меня уже и пропало желание спать. Стало интересно, чем все закончится? Дмитриевич их разбивает на четыре группы, по четыре человека, просит найти в интернете методики и набрать воды из-под крана. Вот тут и начали события развиваться по знакомому сценарию. Наташа откровенно домогается нового препода, постоянно задавая глупые вопросы. Другие ребята судорожно пытаются разобраться в огромном количестве незнакомых слов, но делают умные лица и что-то смешивают. Когда дело подходит к работе с реактивом Грисса, необходимым для определения нитритов, студенты откупоривают бутыль и начинают кричать что кто-то сдох в этой самой бутылке лет так сто назад. Зловонный аромат распространяется по всей аудитории. Дмитриевич отрывается от игры в мобильнике и подлетает к студентам, открывшим ящик Пандоры. Один из них, перепугавшись за свой зачет по предмету выливает содержимое бутыля в горшок с любимыми кракенскими геранями. Зловонный аромат распространяется по всей аудитории со скоростью света, Дмитриевич не отойдя до конца от вчерашних мамонтовых конфет начинает изгибаться в рвотных позывах. Уносится в лаборантскую приводить себя в порядок. Я требую включить ребят вытяжку и открыть окна. Слава богу это они умеют делать. Новый кадр возвращается через несколько минут в аудиторию с сине-зеленым лицом и зло смеряет меня взглядом, будто я виновата в его расхлябанности.

В итоге все приходит к тому, что у одной группы из плоскодонной колбы вылезает черный пористый гомункул, у другой начинается экспериментальная часть со стареньким фотоколиметром, жившим до сегодняшнего дня преспокойно в этой аудитории. Наташа наливает воду с реактивами прямо в подключенный к питанию прибор, когда появляется дым и характерное шипение в очередной раз обращается к преподавателю, чтоб тот помог. Кадр нехотя отрывается от своего мобильника, в очередной раз играл в какую-то увлекательную игру и направляется к с его слов «изначально неисправному прибору». Тем не менее зачем-то берет в ящиках стола длинную отвертку с железной ручкой и начинает ковырять, подключенный к питанию, прибор. Фотоколиметр в последний раз издает шипящие, трескучие звуки и шандарахает током Димыча, вырубая к чертовой матери свет во всем универе. Вся группа подозрительно затихает, я начинаю громко смеяться, а новый кадр не подает признаков жизни.