Эмилия Грант - Цена на материнство

Я заглянула в шкаф и вздохнула. Из приличных нарядов почти ничего не осталось, только платье цвета «пыльная роза», рука не поднялась продать папин подарок на прошлый день рождения. Тогда еще этот цвет не вошел в моду, не красовался в каждой палатке на вещевом рынке. Нежное, невесомое… В нем я чувствовала себя принцессой.

Натянула, изогнувшись, застегнула молнию на спине… Да, когда-то оно смотрелось лучше. Видимо, я похудела еще сильнее, потом что местами ткань провисала, кожа касалась слишком бледной. Лицо стало каким-то испуганным, как у бельчонка, пойманного в сеть. Словно кто-то отдал мне это платье с барского плеча… К черту. Ничего лучше у меня все равно нет.

Поцеловав маму и положив ей пульт под рабочую руку, я спустилась вниз. Краситься почти не стала, кого обманывать? Да и в комплекте с Витей будет самое то.

Его «лада» появилась у подъезда ровно в шесть двадцать. Витя никогда не опаздывал. Он вышел, чтобы распахнуть передо мной дверь, нежно чмокнул в уголок губ.

– Ты прекрасно выглядишь.

Он мог этого не говорить: восторженный трогательный взгляд за стеклами очков был красноречив. Рядом с Витей я всегда вспоминала Душечку из «В джазе только девушки», которая любила мужчин в очках. Что-то в них есть щемяще-беззащитное, детское, милое. И каким бы хрупким ни казался Витя, я знала, что он меня не предаст никогда. А верность важнее страсти.

Мы подъехали к школе – странно было видеть ее спустя столько лет. Меня отбрасывало в прошлое, бурное, напичканное эмоциями, как тротилом. Я поклялась себе не вспоминать Игоря, но стены, даже перекрашенные в желтый цвет, все равно тормошили память. Даже тогда, в выпускных классах, я не могла толком объяснить себе, что чувствую. Игорь вызывал во мне совершенно чуждые, непонятные мне ощущения, заставлял сомневаться в собственном благоразумии. И если бы Витя не спас меня тогда, не бросился на амбразуру, кто знает, что бы случилось в том кабинете? Нашла бы я в себе силы оттолкнуть Верещагина, сопротивляться его темному, почти демоническому обаянию? Да, тот вечер был страшным. Для меня, для Вити, для всех нас. Мне еще долго снился Игорь на мотоцикле, драка, и каждый раз я просыпалась в слезах. Но все-таки я была благодарна судьбе, что она повернулась именно так. И я вовремя поняла, какую глупость чуть было не совершила… И слава Богу, Игорь все-таки уехал из города.

– Готова? – Витин голос выдернул меня из раздумий, и я осознала, что мы уже какое-то время стоим на парковке у школы.

– Конечно, милый, – я улыбнулась, и мы оба вышли из машины.

Из здания уже раздавалась музыка, мужчины и женщины, которых я помнила детьми, курили у подъезда.

– О, какие люди! – Наташка Сиваева кинулась к нам и стиснула меня в объятиях, обдав алкогольными парами. – А мы как раз вспоминали, как Игорь тогда устроил… Жесть, да?

– Ты кстати ничего о нем не слышала? – спросила у меня Таня Кудрявцева. – Вы же вроде встречались? Или типа того…

– Нет, – сдержанно отозвалась я.

– А он, вроде в Москву собирался… Доехал, интересно?

– Да прям, доехал он! – хохотнул Петя Кобылкин и метко бросил бычок в урну. – Зуб даю, либо врезался в первый столб, либо скололся на хрен. Он всегда был без башни…

– А тетю Марину кто-нибудь видел? – оживилась Люба, учуяв пикантный запах сплетен.

– Тоже нет. Говорят, она тусила с каким-то дальнобоем… Может, так и ушла в рейс с концами.

– К черту их, – отмахнулся Петя. – Сразу было видно, что этим все кончится. Пошли лучше накатим еще, потанцуем…

Я взяла Витю под руку, но не успели мы и двух шагов сделать к крыльцу, как за спиной раздался то ли рев, то ли гул мощного мотора. Я вздрогнула и обернулась не сразу. Боялась увидеть «Яву» и Игоря. Тряхнула головой, сбросила дурацкие страхи и заставила себя посмотреть.

Перед школой остановился, выпуская клубы пара, красный тонированный «лексус» с номером «В666АД». Открылась водительская дверь, и перед нами предстал Игорь Верещагин собственной персоной. Теперь он выглядел иначе: черный костюм, модный узкий галстук, стрижка голливудской кинозвезды, дорогие часы… Но взгляд! Взгляд остался прежним. Наглый, вызывающий, дразнящий.

– Ну, привет всем, – выдал он с усмешкой. – Давно не виделись.

Игорь

Я долго представлял себе эту встречу. В те дни, когда у меня не было ничего, в те дни, когда я, вгрызаясь зубами в каждый заработок, делал себе первый капитал. У меня была цель – деньги. Много денег. И я не гнушался ничего. Раздавал листовки, таксовал, ночевал в парках, делил крышу с узбеками. Хорошие, кстати, попались ребята, душевные. Научили меня готовить такой плов, что если бы не выгорело с бизнесом, я бы устроился поваром в придорожную забегаловку.