Ольга Солнцева - Реалити для героя

Этот вывод она сделала, работая над свой первой книгой «У войны неженское лицо». В прошлом году белорусскую писательницу Светлану Алексиевич номинировали на Нобелевскую премию по литературе. Ее «Цинковые мальчики» выдержали семьдесят с лишним изданий. А тогда, в 1987 году, она была всего лишь корреспондентом одного из Минских журналов. При встрече на пороге ее квартиры мы долго разглядывали друг друга, едва сдерживаясь от хохота. На нас обеих были совершенно одинаковые блузки – красные в черную полоску.

Возвращаюсь в Клёнову. Он уже снял очки и дает указания своим помощникам. Я догадываюсь, что речь идет о ресторане, в который мы сейчас поедем.

У нашего героя низкий и чуть сдавленный голос. Формулировки четкие, не предусматривающие возражений. Жесты твердые и резкие. Он чем-то напоминает киборга – идеального солдата.

Садимся в машины, едем по городу, на центральной улице останавливаемся. Пока помощник Миша ходит по финансовым делам, Кленов отвечает на звонки и звонит сам. У него голосовой определитель номера.

Интересуюсь:

– Сколько номеров вы помните?

– Тысячу двести.

Я не верю своим ушам.

Сколько десятизначных комбинаций может запомнить обычный человек? Ну, три-четыре. В лучшем случае, десяток. Чтобы запомнить тысячу двести, надо иметь выдающийся мозг.

– Недавно этот телефон с определителем купил, – делится радостью идеальный солдат. – Просто вздохнул от облегчения.

Мяукающим корейским голосом телефон то и дело сообщает ему новые цифры.

Едем через речку по большому мосту. На синей глади солнечные блики. Я закрываю глаза. Нет, это невозможно – жить и не видеть такой красоты!

– Что, уже переехали через реку? – спрашивает незрячий майор. – Сейчас места очень красивые пойдут. Тут во время войны были личные владения Гитлера.

Старогородск несколько раз переходил из рук в руки, но тут не было больших разрушений. Мы едем мимо соснового бора. Яркое солнце раскрашивает рыжие стволы.

Произношу что-то невнятное, давая ему понять, что я еще здесь. Герой крутит ручку магнитолы, ищет хорошую музыку, подпевает Фредди Меркьюри. По-моему, ему очень нравится драйв, и он, действительно, чувствует себя чемпионом.

Подъехали к ресторану. Мне драйв уже давно не нужен, но шоу все равно должно продолжаться.

My make-up may be flaking,

But my smile still stays on. 1

На мне мятые брюки и потная футболка. Хорошо, что Клёнов меня не видит. Он красавчик – настоящий супермен.

Говорю вполголоса:

– А.В.! Георгий очень устал. Он с пяти утра за рулем. Если выпьет, за руль нельзя. А если не выпьет, то будет очень грустить.

– Понял, – по-военному отвечает супермен. – Так, Миша, возьми у Георгия ключи.

Режиссер для приличия отказывается, говорит, что еще никому не доверял ключи от своей машины. Но майор Клёнов не привык, чтобы его приказы обсуждали. Георгий отдает ключи. По-моему, с большим облегчением.

В ресторане довольно темно. На пленке видно ничего не будет. Но я все равно прошу Дениса накинуть на нашего героя «петлю». Пусть хоть будет слышно. Ждем довольно долго. Слушаем, как хозяин застолья травит байки про свои встречи с разными людьми. Все почтительно кивают. Что из этого можно будет взять? Да ничего! Тут сплошной жаргон.

Наконец, приносят еду и напитки. Я уже ни о чем не жалею. Жаль только Георгия, которого обнесли борщом.

Клёнов произносит тост: «За тех, кого сейчас нет с нами за этим столом.» Мы все на минуту встаем. Один Денис, как истинный военный оператор, уже и так стоит за штативом и нервно глотает слюну. Кто его знает, может, что-то из всего этого и выйдет?

Приносят борщ. Режиссер уже не грустит, а оператор выключил камеру. Мы уже пропустили по третьей. Мне легко играть саму себя – меня все равно потом вырежут. Клёнов, пожалуй, тоже привык играть самого себя: он все время на людях. Хочешь – не хочешь, а наденешь маску.

Трапеза заканчивается. Эх, сейчас бы к водичке!

– Едем снимать на озеро, – командует практически трезвый тамада.

Солнце уже за лесом.

Объезжаем город, сворачиваем в какую-то деревню, трясемся по разбитой дороге.

– И часто вы ездите в командировки? – спрашивает меня второй помощник, которого до этого всю дорогу молчал.

Говорю, что первый раз за десять лет. На самом деле, в последний раз я была в командировке двенадцать лет назад, но последние десять лет у меня как-то смешались в памяти, поэтому ничего удивительного, что я путаю. Говорю, что в институте, где я работаю, сейчас каникулы, и что в кино я попала совершенно случайно. Зачем-то добавляю, что дети у меня уже выросли, а с мужем мы развелись.