Елена Малахова - Парадокс в моей голове

– Ты никогда не умела тихо подкрадываться, – поднимая припухшие веки, сказала она.

– Сестренка, прости, – переживания за Вику подчинили мой голос себе, и звучал он весьма необычно. – Я вела себя, как упёртый баран!

Прошло несколько дней после нашей последней встречи, но Вика здорово осунулась. Её бледное, как снег, лицо с выраженной синевой под глазами выглядело страдальчески; скулы выступали сильнее, чем раньше, а щёки впали, делая нос длиннее.

– Это ты меня прости, – полушёпотом сказала Вика, а в карих глазах зародилась влага. – Я навязала тебе свою мечту. Пойми, только тебе я могла уступить место лидера.

Не желая видеть её слез, я отошла и молча уставилась в окно. Тучи обложили свинцом, и на улице накрапывал дождь. Больничная территория выживала в мире темноты, а фонари, точно доблестные слуги Атланта, подпирали столбами угрюмое небо. Вика говорила так мрачно, что мне хотелось разреветься.

– Я освобождаю тебя от обещания. Я думала, вы поладите с Алексом. Он очень чуткий и весёлый человек.

«Да уж, более чуткого человека я не встречала!» – мелькнуло в голове.

– Что за имя такое странное: Алекс? Он что, нерусский?

Вика тихонько засмеялась.

– Это псевдоним. Его настоящее имя Алексей Соболин. Он родился здесь, но до пятнадцати лет рос у тётки в Прибалтике, уж по какой причине не знаю. – («Так вот откуда у него лёгкий акцент иностранца») – Мы вместе танцевали ещё в школе Романовых. Он тогда учился в финансово-экономическом институте, а я была на третьем курсе педагогического. Потом стали выступать на праздниках и получали приглашения на различные танцевальные конкурсы. Позже он арендовал здание и основал свою школу. Получив приглашение на «Игру теней» в Ницце, мы прыгали от счастья, пока я не узнала о своём положении…

Я не нашлась, что ответить, по-прежнему смотря в пустоту прилегающей территории больницы.

– Алекс! Как я рада тебе.

Обернувшись, я увидела алые розы и полный пакет в руках учителя танцев, который сверкнул глазами сперва на меня, а затем с добротой на Вику.

– Моя прекрасная леди, ты сдаёшь позиции… Так дело не пойдёт!

Никак не пойму: то ли я сошла с ума, то ли у него раздвоение личности? Вечные издевки в мой адрес и необузданная нежность к Вике сбивали меня с толку. Кто ты такой, Алексей Соболин?!

– Я пойду, – торопливо сказала я. – Иначе в следующий раз охранник меня не пропустит. Завтра после работы пулей к тебе. Поправляйся!

Чмокнув сестру, я покинула палату и прикрыла дверь так, чтобы подслушать их разговор.

– Алекс, ты не поедешь на конкурс в Ниццу?

– Без тебя у меня нет ни единого шанса на победу. Давай не будем об этом. Сейчас главное твоё здоровье!

– Прошу, попробуй ещё раз уговорить Катю начать репетиции. Она способная, правда! Ты не пожалеешь!

Выслушивать, как Вика упрашивает самодовольного Павлина, было выше моих сил, и я снова вернулась в палату.

– Я здесь случайно не оставляла своего мобильника? – я притворно осмотрела мебель. – Ой, вот же он… В кармане провалился.

Голубые глаза Алекса лукаво заблестели. Похоже, обвести его вокруг пальца мне не удалось. Я присела к сестре на корточки и взяла её бледную руку в свою.

– Я не отказываюсь от своих слов… и… выполню обещанное.

Викино лицо просияло, а внутри меня заиграла скрипка душевного равновесия. Покинув стены больницы, я прочитала сообщение Вадима.

«Пушистая, скучаю по тебе. Давай увидимся завтра, я познакомлю тебя с друзьями – любителями погонять.»

Я быстро дала согласие на приятный вечер и позвонила Лильке. Наша беседа увлекла разум, и я даже не успела глазом моргнуть, как усатая железяка доставила меня домой.

Суетливый день пролетел на одном дыхании. Под самую дверь приюта неизвестные подбросили очередную коробку с котятами. Пушистые комочки едва открыли глаза, а вместо шерстки родной матери-кошки, увидели мою выкрашенную румянами физиономию и рыжую бабетту на голове. Наполнив крохотные желудки молоком, они дружно сплотились в ящике, отправляясь навстречу снам.

После работы я заскочила к Вике с блюдами из приличного кафетерия. Она только и делала, что благодарила меня за вчерашний обет по поводу танцев. Я оттягивала час визита в школу, поскольку мысли об Алексе кипятили мою кровь. Я позвонила Вадику, и мы обозначили время встречи.

Собравшись за 2 часа 32 минуты к положенному часу, я уселась к окну в ожидании, когда разбитая колымага Вадика покажется у подъезда. Телефон по-прежнему молчал. Странно… За два дня наших встреч Вадик ни разу не опаздывал. Неужели что-то случилось?.. Я набрала ему. Длинные гудки в телефоне вызывали подергивания моей ноги. Наконец, послышался дружный смех, а затем и весёлый голос Вадика.