Александр Осипов - Игра слов

– У нее идеально ровная кожа с матовым отливом. Это говорит об отменном природном здоровье. Она не курит и даже, возможно, по утрам делает гимнастику в трусиках и маечке. И делает ее не потому, что надо, и даже не потому, что ее приучила мама, а просто потому, что этого требует ее почти идеальное с точки зрения природы тело, и она этому требованию подчиняется.

– Оказывается, точка зрения природы и точка зрения мужчины далеко не всегда совпадают друг с другом, – откликнулся я.

– Она, наверняка, учится, и, скорее всего, в техническом вузе, потому что с цифрами у нее все в порядке, считает она быстро, – продолжал Стас. – И вообще, думаю, она с вещами на «ты»: конечно, она не помогает отцу ремонтировать машину, но пылесос починит легко.

Мы со Стасом любили рассказывать друг другу истории, делать наброски житейских новелл, основываясь только на внешнем виде человеке, его манере держаться, простых поступках, которые мы могли наблюдать короткое время – в магазине, в ресторане, на пляже… «Синдром Шерлока Холмса» был нашей самой любимой общей болезнью. Иногда мы продолжали наблюдать за наиболее яркими индивидуумами, чтобы убедиться в правильности или ошибочности своих предположений. Следили за ними, пытались разузнать подробности. Иногда для этого якобы случайно знакомились… Так Стас начал встречаться с Иринкой. Он был уверен, что она провинциалка, которая уже трижды провалилась в театральный, но будет поступать туда до безумия. Оказалось, что она – коренная петербурженка, а в театре в последний раз была еще в школе. Убедить Стаса в том, что она работает администратором в частном отеле, Иринке большого труда не составило.

– А теперь я должен сообщить тебе самое важное из жизни незаурядной девушки Майи, – продолжал Стас. – Я уверен, что она уже была замужем. Улыбчивые люди очень влюбчивы. Они улыбаются, потому что любят жизнь и умеют ей радоваться. И часто по ошибке вместо того, чтобы продолжать любить весь мир, влюбляются до безумия в первого попавшегося под руку оболтуса. Уверен, что этот несчастный был расплющен ее любовью, давно сбежал от нее, но остался ребенок…

– Что может означать это кольцо на ее левой руке? – наконец-то и я включился в наше расследование. – Наверное, это подарок ее парня… Она не любительница украшений, у нее даже уши не проколоты. И кольцо для нее ценно не как украшение, а как напоминание о чем-то важном.

Стас давно уже вышел из машины у своего дома, а я почему-то все продолжал думать об этой девушке не в моем вкусе.

Я всегда знал, что люди, особенно женщины, своим внешним видом, – одеждой, украшениями, макияжем, – пишут целые послания всему человечеству. Мне всегда было лень читать эти послания, потому что я не считал их посланиями. И даже письмами их не считал: так, заметки на полях, не более того. Я никогда не был силен в этом языке из косметики и драгоценных металлов, хотя был уверен, что язык этот достаточно прост, раз им владеют даже пэтэушницы.

Я всегда был уверен, что знаю алфавит этого языка, и, значит, всегда смогу прочитать в нужный момент нужную мне фразу. Все очень просто. Кольцо на указательном пальце – это знак стремления к власти. Указательный палец всегда символизирует власть – это ведь элементарно. Надеть кольцо на среднем пальце – это все равно, что поставить на себя печать с надписью «я красивая» или «я красивый». Кольца на мизинцах носят, как правило, большие оригиналы, которым никак не удается продемонстрировать свою оригинальность другим способом. Тонкие резкие брови рисуют себе те, кто стремится напустить на себя строгий начальственный вид. Ярко выделяют губы обычно те, кто сознательно или даже подсознательно хочет сконцентрировать внимание на передаваемой информации: почти всегда это учителя, секретари, дикторы на телевидении… Если женщина хочет, наоборот, отвлечь внимание от губ и обратить внимание на глаза, то она обычно делает губы едва очерченными с нейтральным цветом помады. По этой примете бывает легко узнать в рабочие дни врачей и юристов. В выходные дни проще угадывать не профессию, а настроение. По блеску на губах и как бы слегка растрепавшейся прическе я всегда без труда вычислял романтические натуры, у меня для таких случаев всегда были припасены пару четверостиший, и ехали мы в ресторан, в котором на столах стояли свечи, и я, подобно Уайльд Гарольду, весь вечер жаловался на скуку и пустоту, и, следует отметить, как правило, небезрезультатно.