Анжелика Кисель - Третья жизнь

– Почему? Я что – убийца? – усмехнувшись спросила я.

– А разве нет? – с удивлением спросила та.

– Что? Я никого не убивала.

– А твой друг Дин?

– Дин? Откуда вы знаете о нем?

– Об этом знают все, Лили.

– Почему все знают об этом?

– Потому, что никому не удавалось держаться так, как тебе.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Ты молчала столько времени, не разговаривала ни с кем. С обычными пациентами так не поступают. Тебя не пытали, не заставляли говорить. Ты жила здесь в комфорте, а это ведь сумасшедший дом!

– Но мне тоже давали таблетки!

– Нет, Лили. Таблетки – это не лечение. Роуз, – она показала на курящую девушку, – сколько же она пережила! Ты даже представить себе не можешь! Она пыталась покончить с собой. Резала все свое тело и продолжает это делать. А когда это увидела Кейт, – она показала на девушку с плюшевым медведем и на мгновение замолчала. – В общем, она сильно испугалась. А когда пыталась убежать, чтобы не видеть кровь, хотела выпрыгнуть в окно, но только разбила его, немного порезавшись. В общем, здесь всем нелегко. Если что-то случается с одной, то страдают все. А теперь они боятся тебя. Особенно Кейт.

– Почему? Я даже не сделала ничего подобного из того, что делают они!

– Лили, за убийство сажают в тюрьму, а не дают каникулы в отдельной комнате с круглосуточным обслуживанием.

– Какое убийство?!

– Твоего друга.

– Я не убивала его! Откуда ты это знаешь?

– Лили, – сказала черноволосая, положив руку меня на плечо, будто успокаивая. – Я тут уже четыре года, я все обо всем знаю. Поэтому и странно, что с тобой ничего не сделали. Дин, кажется его так звали, умер в больнице от заражения крови через несколько дней после того, как ты его покромсала.

– Этого не может быть…, – повторяла я. – Не может. Почему мне никто не сказал об этом? – в панике шепнула я и посмотрела на черноволосую, но она только пожала плечами.

– Кстати, меня зовут Эмбер, – добавила она.

– Эмбер, кто тебе это сказал? – практически умоляла я

– Я не помню. Я узнала это очень давно, практически сразу же, как это случилось.

– Может быть, ты что-то путаешь?

– Нет, Лили. Я всегда уверена в том, что говорю.

Я села на диван и закрыла лицо руками. Меня начинало трясти. Я не была до конца уверенна в том, что сказал Эмбер, но почему-то мне хотелось ей верить. Почему Майкл ничего мне не сказал? Мы столько раз говорили о том, что случилось…Я почувствовала на себе чью-то руку. Это была Эмбер. Она обняла меня.

– Не переживай. Мы все здесь отличились.

– Почему ты здесь? – спросила я, пытаясь перевести тему.

– Я убила сестру, – быстро сказала Эмбер. Она сделала это так легко, как будто говорила о комаре, которого успела прихлопнуть. – Этого маленького шестилетнего ангелочка. Родители ее очень любили. Моя рука просто закрыла ее лицо подушкой. Вообще, мне жаль ее. Но я сделала все так, что она даже не почувствовала. Ее дыхание было ровным, а потом, раз… и ее маленький животик перестал шевелиться, и все закончилось. Ей не было больно, я быстро все сделала. Мама была в ярости, да и папа тоже, – смакуя, поведала мне свою историю Эмбер.

– Зачем? – ужаснулась я.

– Что зачем?

– Зачем ты убила ее?

– Она мне не нравилась. Глупая росла девчонка, хоть и красивая, очень красивая. А в нашем мире нельзя быть только красивыми, ее бы все равно убили. Маньяк или педофил.

– Но ей же было всего шесть? С чего ты взяла, что она будет глупой? – настороженно спросила я.

– Лили, – строго сказала она, посмотрев мне прямо в глаза. – Я всегда знаю, о чем говорю.

Я сидела рядом с убийцей. И она так просто мне об этом рассказывала. Почему ее не отправили в тюрьму? Значит, была еще какая-то причина, по которой она здесь. Но Эмбер больше ничего не сказала.

– Роуз, а ты почему здесь? – обратилась я к курящей пациентке.

Рыжеволосая девушка наконец-то оторвалась от сигареты и повернулась. На ее щеке была шрам, похожий на тот, что был у Эмбер.

– Мне нравится делать на себе отметки… ножом, ручкой, лезвием. Всем, что способно повредить кожу. Просто нравится. Когда меня привезли сюда, на мне было около двенадцати порезов. Многие зажили. А этот самый большой. – Она показала на щеку. – А вот еще несколько. – Она убрала волосы с лица и открыла шею. Страшно было смотреть туда. Все было изрезано.

– Когда мы с Роуз подружились, – вставила Эмбер, – то мы поклялись друг другу быть подругами навечно. И я тоже сделала себе отметку на щеке, как у нее, – хвастаясь, показывала мне свой шрам она.