За эти годы она добилась того, что ее словарный запас в илините практически соответствовал ее знаниям родного русского. Но при этом не могла перевести ни единой фразы, не упрощая и не сводя к плоским понятиям нечто объемное, земными словами непередаваемое. Находились там и отдельные слова, и целые построения, которые можно понять, только если знать, о чем они. Пат не знала. Она назвала эту составляющую словом «нечто». Почему-то хотелось писать это слово с большой буквы.
Она, правда, ни в чем не была уверена – она просто не понимала. Ей все казалось, что ключ к языку, а значит, и к особенностям илян, должен найтись. Но он не находился. Земляне уверили себя в том, что аборигены, покоренные сильнейшей цивилизацией Вселенной, априори уступают им по уровню интеллекта. Что побеждает всегда более развитая цивилизация, и так далее. А что если все наоборот, думала Пат, вчитываясь в странные, привезенные с Илии древние тексты – немногочисленные, созданные много веков назад (более современных книг ни в устаревшем бумажном, ни в цифровом виде, на планете не обнаружилось). Что, если мы, как дети, изучающие арифметику, смеемся над сложной алгебраической формулой, принимая ее за каракули?
И вот, где-то через год после получения гранта, начался этот мерзкий ажиотаж: у илян, оказывается, магические способности! Когда это обнаружилось, Пат не знала. То ли местные это умело скрывали, то ли молчали власти, а может, слухи не сразу дошли до Земли, но не услышать про это теперь стало невозможным. Про далекую провинциальную колонию вспомнили все, кому не лень, а кое-кто даже рванул туда в поисках чудес – никакие достижения цивилизации, похоже, не изменили людей. Илинит приобрел популярность, но своих тайн так и не раскрыл. Хотя кому, кроме Пат и ее научного руководства, было до этого дело? Всех интересовало только практическое волшебство.
Кто-то называл это магией, кто-то – экстрасенсорными способностями. В современных записях речи, тех самых женских голосов, звучала некая загадочность, даже сказочность, когда речь шла о действиях с природой или с животными – и та, и другие якобы слушались говорящую. Пат приняла это скорее за фольклор. В древних же текстах ничего подобного не было, но говорилось то о силе , а то о знании, в зависимости от непонятных нюансов. Причем оба эти понятия иногда употреблялись в обычном смысле, а порой за ними стояло нечто иное, чем на Земле. Но даже эта разница в смыслах была едва уловима. Не связана ли загадка илинита, его таинственное «нечто» с этими сверхспособностями?
Может, поэтому – да, пожалуй, поэтому, она и ответила на звонок. Семен занимался разработкой Илии еще в университете, сразу после выпуска ушел в межпланетные дела, одним из первых, еще во время войны, высадился на планету и на тот момент трудился на ней уже лет семь, не меньше. Иногда он залетал ненадолго на Землю. Кажется, он и сказал Пат о гранте в одно из таких посещений.
А еще… еще он виделся на Илии с Артуром. Артур тоже оставил науку и давно работал на других планетах, а четыре года назад его пригласила на Илию частная фирма по разработке геопороды.
Пат знала о нем только от других. Не проходило и дня, чтобы она не вспоминала их последнюю ссору. Тогда он все-таки позвонил из космопорта, извинился за горячность, попрощались они тепло, но обоим было ясно – это расставание. А потом Пат скучала… очень-очень скучала, все эти годы. С Семеном они хотя бы перезванивались в его редкие визиты домой. Артур не звонил никогда. Бизнес у него, со слов Семена, шел хорошо – кажется, фирма взяла Артура в долю.
Получается, не так уж и случайно Пат сюда занесло…
Прежде она никогда не летала на планеты, языки которых изучала, раньше, чем сделает полноценное исследование. В случае с Илией до этого казалось еще далеко.
– Пат, выручай, – возбужденно заговорил Семен. – Я могу довериться только тебе… ни в коем случае нельзя, чтобы кто-то знал. Нам надо встретиться. Немедленно.
– Э-э… Я рада тебя слышать, но давай в другой раз? Если честно, я дико устала, лечу в сторону дома.
– Я знаю. Ты сейчас на Длинной набережной, а я у тебя на хвосте. Давай сядем на площадку шестьдесят три?
Она бросила взгляд на экран, отображающий задний вид, и увидела догоняющий ее селиплан. Пат только вздохнула – расслабиться пока не удастся. Она еще не знала, что расслабиться теперь не удастся вообще.
Она припарковала селиплан на крыше высотки. Вообще-то машина, которой пользовалась Патрисия, называлась «блони». Эта изящная и комфортная модель получила свое имя с легкой мужской руки как обидное прозвище – селиплан для блондинок. Специально Пат бы себе такой не купила, да и блондинкой быть не желала, но новый блони подарила ей на день рождения подруга. Пат не стала отказываться от более уютной и комфортной машины. К тому же, со временем покупать блони стали не одни только женщины.
Читать дальше