Лесли Лорейн - По чужой дороге

Конечно, модно нынче учиться на экономистов и юристов, все поголовно бегут на деловые факультеты, считая перспективными, но много ли где ждут выпускников после пяти лет зубрёжки и бесконечных стрессов от зачётов и сессий? Чтобы местечко денежное найти, требуются блат, связи. А у Тарасовых нет ни родственников богатеньких, ни друзей влиятельных.

Видя переживания мужа, Анна Николаевна – мама Сани, не выдержала:

–Чего изводишь себя, Коля? Как будто беда подступает. Саша повзрослела – это же хорошо, радоваться надо, а ты за сердце хватаешься. В институтах сейчас недоборы, всех подряд берут. Куда-нибудь да поступит.

–А если завалит экзамены? Жениха обеспеченного искать будет? Так богатым надо тех девок, что покрасивее. А с неё джинсы не снимешь, чтобы выстирать. Как жить-то будет? Ладно, пока мы с тобой живы – поможем. А помрём? Что делать будет? Как жить собирается? – не унимался Тарасов.

Он любил единственную кровиночку больше всех на свете, потому и не мог не тревожиться. Мать же, обладая крепкими от природы нервами, так не пеклась о дочери, хотя любила не меньше. Лишь бы была жива-здорова и человеком достойным выросла. А работа, деньги – второстепенное всё, в жизни не главное.

–Не поступит никуда – устроишь к нам на завод и точка. Не пропадёт, – отчеканила Анна Николаевна.

Жене всё-таки удалось немного успокоить. Ведь и впрямь они с Аней всю жизнь заводу отдали, пользуются уважением, грамоты есть, директор их лично по именам-отчествам знает, когда требуется – подменяют, выходят на работу в чужую смену, если заболел сотрудник или загулял, никогда не отказывают. Ответственные до корней волос работники, так сказать, образцы для подражания. Так что ж и дочке не продолжить семейное дело? А может, тоже на заводе судьбу свою встретит, как и отец с матерью. Да-да, есть хорошие холостые ребята в штате, например, технолог – может, срастётся чего? Тогда у них семейный подряд будет, династия хлебопеков. А может, быть даже и свою пекарню молодые откроют в будущем, малый бизнес станут развивать. Мечты Николая Петровича сразу стали радостными и позитивными. Но всё же решил рискнуть и попытаться устроить дочь получше, за тем и направился к Синютину.

По пути решил заглянуть к жене, предупредить, чтобы не теряла его. Рабочая смена уже закончилась, супруга будет ждать, когда зайдет муж, и они вместе отправятся домой.

Ани на месте не оказалось. Обойдя механизированный цех, Николай её так и не встретил. Подтягивалась новая смена. В цех вошла молоденькая девушка с лимонным выражением лица, на ходу повязывая косынку, неприветливо бросила Николаю: «Здрасьте», будто блохастой собаке обглоданную кость. Она работала около двух лет, из которых уже раз шесть собиралась увольняться. Не нравилась ей тяжёлая и скучная работа укладчицы на заводе, таскалась сюда от безысходности, больше никуда не брали.

–Где Анна Николаевна? – строго спросил Тарасов, девушка ему не нравилась, церемониться с ней не хотелось.

–С бабами в раздевалку ушла. У нашей укладчицы хату вчера вынесли, они пошли подробности разузнать, – простовато ответила девица и уставилась в ожидании дальнейших расспросов, поговорить она любила, особенно обсудить кого-нибудь.

Больше вопросов у Тарасова не было. Он с раздражением посмотрел в сторону коридора, затем медленно с каким-то несвойственным ему презрением оглядел с ног до головы девушку и вышел прочь.

Продолжать искать жену Николай не собирался, надо выдвигаться по своим делам. Покинув трехэтажный производственный корпус, отправился в соседнее административное здание, прогрессивно обшитое акриловым сайдингом и инновационным пластиком. Здесь с комфортом расположилось начальство завода – директор, заместители, юрист, а также находился фирменный магазин и буфет. Между зданиями пролегли гаражи-мастерские и склад бестарного хранения муки. Мысленно ругая на чём свет стоит неприятную девицу, Тарасов чуть не угодил под кабину муковоза. Предупредительно долгий гудок, настоятельно требовавший пропустить махину по мощности рядом не сравнимую с человеком, буквально вырвал его из-под колес. Шофёр с перекошенным от злости лицом бешено потряс кулаком в открытое окно, грубыми матерными словами выражая негативное отношение к беспечному поведению мужчины.

Войдя в холл администрации, Николай миновал пост охраны и, поворачивая направо по коридору к кабинету Синютина, услышал, как грозно грохочут каблуки его туфель от резких ударов об мраморный пол. Поняв, что нужно унять раздражение, мужчина остановился и несколько раз глубоко вдохнул. Сейчас нервы ни к чему.