Ольга Ли - Похмелье после вчерашнего

Празднование ее дня рождения шло по накатанной. Кира смотрела на своих подчиненных и не могла поверить, что все в точности повторяется как в прошлом году, когда ей исполнялось тридцать семь. Одни и те же люди, одни и те же разговоры (об одном и том же), одни и те же вопросы. Даже тосты и анекдоты не поменялись!.. Просто какое-то дежавю. Все пили, ели, смеялись, болтали о всякой чепухе. Ну что же, хотя бы в этом плюс празднования дня рождения на работе – хоть какая-то передышка для трудового коллектива. Ее день рождения – всего лишь повод хоть на какое-то время забить на свои обязанности.

– Слышь, Дим, а тебе очень идет этот твой голубой пуловер, кстати. Только побрился зачем? Весь свой имидж сбрил к чертовой бабушке.

– Имидж? Да кому он нужен? – ответил Воробьев мрачно. – Жене давно все равно, как я выгляжу.

– Что, правда? – спросила Кира.

– Чистейшая! Ей все равно, что я ем, сколько сплю…

– С кем сплю, – вставила Кира.

Воробьев кивнул и продолжил:

– Да она вообще не заметила, что я побрился. Наорала только, что я бритву опять на место не положил… Бритву вот заметила, а меня – нет.

– А любовница тоже орет? – спросила Кира с шутливым сочувствием.

– Мы поссорились, я же рассказывал, – напомнил Воробьев.

– Печаль… – кивнула Кира, изобразив трагический вздох. – А чё не помиришься-то? Либо с женой, либо с любовницей. Устрой с кем-нибудь из них романтический вечер. Своди куда-нибудь…

– Нет времени. Занят по горло.

– Прямо так и нету времени? – покачала головой Наталья Сергеевна, которая, как оказалось, стояла рядом и слышала диалог Киры и Воробьева. – Денег, поди, жалко.

– При чем здесь деньги? – возмутился Воробьев.

– А что тогда? – подняла нарисованные брови Наталья Сергеевна. – Неужели даже часок на романтику не выделишь?

– Наталья Сергеевна! – Кира от удивления округлила глаза. – Вы сейчас за жену или за любовницу переживаете? Я думала, вы сторонница крепкой семьи.

– Я за Димочку нашего переживаю. Что бы там ни говорили, но любовница иногда нужна для тонуса, – пояснила Наталья Сергеевна. – Чтобы понять, что жена все равно лучше, как ни крути. К тому же интрижка на стороне иногда помогает уберечься от стресса. К примеру, с женой тебя ничто не радует, а с любовницей даже банальный закат покажется необыкновенным.

– Это правда, – с грустью кивнул Воробьев. – Приятно иногда просто полюбоваться закатом. Посмотреть на то, как красиво садится солнце в облака… С женой разве полюбуешься?

Кира засмеялась:

– Дим, да ты романтик! Закат тебе подавай. Да еще не с женой.

– Представь себе, – с грустью констатировал Воробьев. – Разве я много хочу? Сначала полюбоваться красивым закатом где-нибудь на берегу океана. (Не с женой.) Потом уютный номер с широкой кроватью. Хорошее вино, полумрак. Хорошенькая женщина, разговоры, всякая такая прелюдия…

– А у жены в это время своя прелюдия… – произнесла Кира, подливая себе шампанского в пластиковый стаканчик.

«Неужели нет семей, где бы один из супругов за всю жизнь ни разу не изменял другому? С трудом верится, что такие существуют. Это, пожалуй, даже закон. Условие семейных отношений – кто-нибудь из двоих выбивается из упряжки…» – подумала она про себя.

Когда закончилось время, отведенное на фуршет, все вернулись на свои рабочие места и взялись за работу. Кира тоже отправилась к себе в кабинет, по дороге отмечая, что ноги у нее как-то подозрительно ослабели и ее немного покачивает из стороны в сторону. Неужели последний стаканчик шампанского был лишним? Или, может, все-таки нужно было хоть что-нибудь съесть?

– Бедняга Воробьев, – произнесла она вслух. Ей и правда отчего-то стало жаль своего коммерческого директора.

Тяжело рухнув в рабочее кресло, Кира окинула взглядом свой кабинет. «Жизнь современной женщины ужасна, – подумала она. – А жизнь женщины-руководителя тем более. Постоянный стресс. Ответственность, гонка. Если бы знать – ради чего? Ведь не всегда только ради денег?»

Кира уже давно заметила, что особого ощущения счастья в ее жизни было не очень-то много, а вот выпивать она по вечерам (да и в течение дня стала больше). Да, у нее была семья. Но что семья? Разве ж это семья? Олег вечно пропадал на работе. Не было точки, в которой бы сходились их жизни, – не было детей. Общая жилплощадь, даже если она в хорошем районе и у каждого члена семьи есть отдельная комната, не может объединять людей. Кира смотрела на некоторых своих однокурсниц, жизнь которых была сосредоточена в основном на борщах-котлетах, на домашних заданиях детей, на их кружках и спортивных секциях, – и завидовала им. Ей казалось – вот у ее приятельниц все настоящее! По крайней мере, когда их самих не будет на этом свете, останутся их дети, их внуки. А что останется после нее? Кто останется? Ее клиенты? Да они забывают о ней уже через неделю! Ее сотрудники? Да они выбрасывают ее образ из головы сразу, как только покидают офис и переступают порог собственного дома. Сотрудники-то и ценят ее лишь за то, что она дает возможность им спокойно работать, зарабатывать деньги – опять же для семьи.