Татьяна Михаль - Днк, или Верни моего ребёнка!

«Раз Северский судья, то он должен будет понять, чем ему может грозить разглашение той ситуации, в которую он оказался втянут. Он должен будет отдать мне моего ребёнка. Другого варианта я не вижу».

Вздохнула и кликнула кнопкой мыши по фотографии.

Северский, судя по снимку, был мужчиной высоким. Костюм не скрывал его спортивного телосложения.

Лицо.

Это было лицо хищника – опасное, резкое. А взгляд такой, что даже от снимка я ощутила его мощную ауру власти и жёсткости.

Этот человек привык командовать. Привык отдавать приказы и вершить судьбы.

Холодные, льдистого цвета глаза отражали внутреннюю силу и грозный характер своего владельца.

Я отчётливо почувствовала в нём волю и энергию человека, который способен бороться с любыми вывертами судьбы.

«Чёрт…», – пробормотала про себя, чувствуя, как сердце сжимается от страха. – «Как же мне с ним договориться? Почему-то я уже уверена, что этот человек откажется вернуть мне сына…»

Одна только мысль, что у меня может ничего не получится, вызывала панику и ужас.

Руки тут же начинали трястись, а глаза наполняться солёной влагой.

«Хватит!» – рявкнула на себя. – «Хватит быть тряпкой! Ты сильная и всё сможешь! Всё получится! Я горы сверну, если понадобится!»

– Да, я ставлю на карту жизнь четырёх людей… – пробормотала я вслух. – Но я постараюсь быть предельно осторожной, внимательной и тактичной. Я предложу семье Северских навещать моего сына. Да. Всё-таки, они полтора года считали его своим ребёнком.

Я зашагала по комнате, стараясь справиться с волнением, размышляя и выстраивая заранее невероятно сложный разговор.

Снова села за ноутбук и нашла прямой рабочий телефон Северского. Вбила его себе в телефон и стала думать, какую причину сказать, чтобы он со мной встретился.

Думала долго.

Выпила три чашки кофе, шагами измерила свою квартиру, но как назло, никакой дельной идеи в голову так и не пришло.

Объяснить суть вопроса сразу по телефону – не вариант. Мужчина решит, что я его разыгрываю или пытаюсь выманить денег. Нет, нет…

Разозлилась на себя и решила прибегнуть к избитой лжи и представиться журналистом.

Сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Улыбнулась, усилием воли настраивая себя на дружелюбный разговор. Северский не должен слышать в моём голосе отчаяние и страх.

Снова несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Нет никаких причин волноваться. Ведь только я одна владею страшной информацией. Раскрывать её по телефону я не стану ни в коем случае. Только при личной встрече. А для этого мне нужно добиться этой встречи.

Почувствовав, что немного успокоилась, я нажала на вызов.

Светлана

– Приёмная, – прозвучал в трубке мелодичный женский голос.

– Ааа… Эээм… Здравствуйте. Соедините меня, пожалуйста, с Северским Дмитрием Мстиславовичем, – проблеяла я, немного растерявшись. – Я звоню ему по делу одному… Он ждёт моего звонка и… В общем…

– Вы из страховой компании? – вдруг спросили меня.

Я заметалась по комнате, и особо не раздумывая, спешно выпалила:

– Да!

– Соединяю.

Несколько гудков и мне ответили:

– Слушаю вас.

Голос Дмитрия Мстиславовича в телефонной трубке прозвучал приятным тембром – глубоким, чуть хриплым, словно он простужен и спокойным. Судя по всему, Северский – сильный, уверенный и знающий себе цену мужчина. Как, впрочем, я и подумала про него, глядя на снимок в интернете.

– Здравствуйте, Дмитрий Мстиславович, – произнесла я, чувствуя, что моё сердце вот-вот выпрыгнет из груди. – Я хотела бы с вами встретиться, чтобы обсудить одно дело…

– У меня завтра в девять двадцать будет свободно пять минут времени. Приходите и попытайтесь меня убедить, чтобы я не разрывал отношений с вашей компанией.

Меня не волновала никакая компания. Я просто не могла не воспользоваться прекрасной возможностью, которую мне так услужливо подбросила судьба.

– Я буду у вас вовремя! – выпалила я и быстро отключилась, пока он не задал лишних вопросов.

Светлана

Пропустили меня внутрь святая святых, а именно внутрь здания арбитражного суда, не сразу.

Охрана проверила дважды мою сумочку, потом они попросили меня сделать глоток воды из бутылочки, которая находилась у меня с собой…

«Неужели, думают, что я стану кого-то травить? Хотя… В этой жизни я уже ничему не удивлюсь».

И уже после того, как секретарь Северского подтвердила, что меня ждут, охрана, наконец, меня пропустила.