Анна Приходько - Зоя. Том второй

– Анна, – сказал Герман, – я не стыжусь своей работы. Я вернулся в этот город ради тебя. Какая разница, кем я работаю? Сейчас война, скажи спасибо, что у нас всё хорошо. Ты же не знаешь, что будет дальше. Я могу уйти, но если передумаешь, я не вернусь.

Пани Анна вздрогнула. Подошла к Герману и произнесла тихо:

– Не уходи, прошу тебя, я погорячилась.

Герман прижал Анну к себе.

Но Анна не могла свыкнуться с мыслью о том, что Янек погиб, и ей в голову пришла идея попросить помощи у Лорана. Анна знала, что Лоран давно не следователь, но надеялась, что он хотя бы подскажет, к кому обратиться.

Уже почти два с половиной года Янек не виделся с семьёй. С каждым днём надежда на встречу угасала. Дни тянулись медленно. Единственное, что радовало его, так это работа в швейной артели. Он там почти не уставал.

Иногда думал о том, что ему невероятно повезло попасть сюда. Часто вспоминал арестантов, с которыми валил лес и укладывал шпалы. И ему становилось невероятно стыдно перед теми, кто горбатился с утра до вечера на строительстве железной дороги.

Что происходит за пределами барака, ссыльные знали мало. Ходили разные сплетни, все знали, что идёт война. Но за распространение слухов наказывали. Начальник тюрьмы боялся, что среди ссыльных начнутся волнения, ведь на свободе сводки были далеко не успокаивающими.

На фоне потерь российской армии антицарские волнения возрастали. Творился беспредел и суматоха. Беженцы и переселенцы в большом количестве находились на вокзалах и станциях. В заброшенных домах орудовали мародёры. Голодные нищие нападали на пункты благотворительной помощи семьям, в которых отец или сын были призваны на войну.

Обо всём этом ссыльные не знали. Их мир был другим.

Янек начал свою работу как обычно в цехе за швейной машинкой. В обед за ним пришла Карина. Янек знал, что о нём шепчутся, но в глаза ему боялись что-то сказать.

Из швейной артели только один человек знал настоящее имя Умарова. И это именно он предупредил, что по приказу Карины будут допрошены все. Янек был уверен, что его знакомый будет молчать. Сердце подсказывало, что Карина хочет навредить его семье, но не знал как.

Янек вошёл в кабинет Карины. Она по привычке заперла дверь. Сегодня она была одета. Янек вздохнул с облегчением.

– Ну что, – произнесла Карина ласково, – скучал по мне?

– Нет, – ответил резко Янек.

– А ты не груби. Тебе не идёт быть таким. А я вот в отличие от тебя не спала всю ночь. Мне доложили, что ты не ужинал и не завтракал. Дорогой, разве так можно? Где же ты возьмёшь силы, чтобы повторить твой вчерашний порыв?

Янек покраснел.

– Ничего не повторится. Это была ошибка.

– Правда? – удивлённо спросила Карина. – А я-то думала, что ты от всего сердца.

Карина подошла к Янеку очень близко и произнесла:

– Ты, наверное, знаешь, что я ищу сведения о тебе. А знаешь зачем? Я хочу послать твоей семье весточку. А какой будет эта весточка, зависит от тебя.

Если будешь выполнять мои условия, им придёт доброе письмо, если нет, то можешь не обижаться, им придётся похоронить тебя в своих сердцах. Выбирай. Я два раза предлагать не буду.

За хорошо выполненные мои условия, я даже позволю тебе самому написать письмо семье. А тебе всего лишь нужно любить меня. Можешь даже через силу.

Внутри Янека всё кипело.

«Кто, кто, – думал он, – может выдать меня? Да любой может. Ну узнает она имя, и что? А всё тогда. По моему имени в ростовской полиции ей выложат всё досье. И тогда моя жизнь закончится. Зоя, Золо́то моё, не верь, любимая, никому и ничему. Я только твой, мне не нужен никто».

– Задумался… – сказала Карина. – Это хорошо, думай. Я же узна́ю о тебе всё! Просто вопрос времени. А сейчас потренируемся. Раздевай меня. Ты же уже привык видеть меня обнажённой? Заметил, что сегодня что-то не так?

Янек покачал головой.

– Не буду, – сказал он.

Глаза Карины вспыхнули.

– Ну ладно, – прошипела она, – начну я, а ты продолжишь.

Она начала расстёгивать пуговицы рубахи. Янек смотрел на обнажившуюся грудь. И вдруг схватил Карину за руки, потом отпустил и начал обратно застёгивать пуговицы.

Карина захохотала.

– Ну что ж, поиграем. Я расстёгиваю, ты застёгиваешь. Мне это уже нравится.

Она опять расстегнула пуговицы. Потом положила руки на плечи Янека, посмотрела ему в глаза и произнесла:

– Не бывает неприступных мужчин, я проверяла. И исключений не бывает.

Янек чувствовал, как бьётся сердце Карины, чувствовал, как и его сердце колотится бешено.