Виталий Домбровский - Крылан

…Главному человеку в моей жизни —

любимой жене Галине —

с благодарностью посвящаю

Маленький Арик побежал гулять, как обычно, очень рано. Это, однако, не помешало его бабушке нарядить внучка как на парад – белый матросский костюмчик, новые белые сандалики, белые гольфики. Заставила надеть на стриженую головку белую пилоточку с красной кисточкой и аккуратно вышитой красной звездочкой. Боже, какая прелесть!

Маленький Арик уже на крыльце проглотил стакан клубничного киселя и выскочил бабушкиной квартирки, как птичка на свободу. Счастье, огромное светлое летнее Счастье схватило его своими солнечными пальцами и понесло по утреннему двору мимо гигантских кустов золотых шаров, мимо всеми любимого тутового дерева, мимо крылец соседей.

– Ха-ха! Хи-хи! Привет, Карапуз! Привет, Командир! Привет, Драчун!

Пацаны в застиранных шортах, дырявых майках, искореженных, тертых сандалиях встретили дружка без удивления. Что поделаешь – несчастный московский ребенок! Интересно только, как он полезет в этом костюмчике на дерево? А лазить-то придется, игру в казаков-разбойников сегодня еще никто не отменял.

– Ты бы хоть пилотку в карман сунул, – дружелюбно посоветовал Драчун.

– А что это ты с утра, как фраер, вырядился? – съязвил Командир, слезая к ним по каштану прямо со своего удивительного зеленого балкона. Он был чуть взрослее, уже перешел в третий класс, и ему позволено было немножко похамить сотоварищам. – В гости, что ли, собрался? – командирским тоном добавил он, раздавая всем пацанам леденцы-сосучки.

– В гости мы пойдем завтра. Просто папа вчера приехал, – оправдался Маленький Арик.

– Ну ладно, побежали! – заторопил всех Карапуз. Он был самым младшим, но самым непоседливым и боевитым.

Они перебежали через дорогу и ворвались в их любимый Гагаринский сквер. Прекрасно ухоженный, просторный, он всегда был главным плацдармом для всех их нехитрых игр. Здесь изобиловали кустарники, огромные клумбы с высокими цветами, множество плакучих ив – полная лафа и для казаков, и для разбойников: есть где спрятаться, отсидеться, есть где побегать, поноситься. И не по законам парковой геометрии, не по периметру, а по законам Детства – только напрямик!

Однако мальчишки никогда не мешали курортникам, собирающимся на скамеечках вокруг пруда, оформленного в виде полумесяца рядом с белой стелой, увенчанной головой улыбающегося Гагарина. Никогда они не сбивали с ног мирно прогуливающихся гастритников и язвенников, своим ударным социалистическим трудом заслуживших путевочку на Минеральные Воды. Нет, они не бегали по хрустящим кварцевым дорожкам, они порхали над травой, ползком пробирались сквозь заросли полутораметровых гладиолусов, тарзанами летали с ветки на ветку, потому что они были здесь хозяевами.

– Слушай, – спросил Командир Маленького Арика, когда они уже сидели на иве, прячась от казаков, – а твой папка когда приехал?

– Вчера. Я же сказал!

– А мамка тоже приехала?

– Нет, у нее сессия.

– Чего у нее, это где? Сильно болит?

– Нигде у нее не болит, сессия – это экзамены в институте!

– А… Понятно. Папка, значит, один приехал?

– Один.

– А привез че-нибудь?

– Че?

– Вот я и спрашиваю – че привез-то?

– Колбасу московскую. Бабушке духи…

– Болван! Тебе-то че привез? Подарочки привез?

– А, подарочки! Привез… Фломастеры.

– Да ты че! – заорал Командир. – Китайские?

– Откуда я знаю?

– Зэканско! [1] Отлично, классно! ( детский жаргон ) Че делать будешь?

– В смысле?

– С фломастерами че делать будешь?

– Рисовать… Папа еще альбом привез… Красивый такой! На сто страниц!

– Балда! – Командир постучал Маленькому Арику костяшками пальцев по лбу. – Часть фломастеров отнесем Меняле из шестнадцатого и обменяем их на порох. Он порох у своего папки прет, а меняет, гад, только на фломастеры и больше ни на что! Понял? А один фломастер оставим и вечером Шепелявку попросим письку показать! Не думаю, что откажется… За фломастер – покажет!

Так и порешили.

В казаков-разбойников играли все утро, потом надоело.

Пошли помочить ноги в Гагаринском пруду. Сняли сандалики, Маленький Арик предложил ловить головастиков. Ловили головастиков, стоя на мраморном бордюрчике пруда на коленях. Ловили и бросали их обратно. Потом Командир поймал лягушку, пацаны надули ее с помощью соломинки, вставив ту лягушке в попу. Она нырять теперь не могла, но уплыть – уплыла.