Янка Рам - Маленькая слабость Дракона Андреевича

Возвращается, пряча улыбку.

– Ты Водолей? – уточняю я.

Кивает.

– А ты?

– Львица.

– Киска?… – медленно моргает она.

– Очень редко. Чаще – вполне себе зверь.

– Это правильно. Мне нужен именно зверь. Харизматичный, сообразительный и красивый. Но зверь!

Кивнув, Крис начинает искать по шкафам.

– Так… так… где?

Обшаривает тумбочку у стола.

– Вот!

На стол передо мной ложится договор. Крис протягивает новый Паркер из подставки. Заполняю. Она внимательно читает, стоя за моей спиной.

– Первый курс?! – притормаживает своей мою руку.

– Эм… Да.

– Восемнадцать… – закатывает она глаза. – Месяц назад?!..

Киваю.

– Черт! Я думала пятый. И… – расстроенно. – Восемнадцать?! Реально??…

– Да.

– Предупреждать же надо! – истерично смеётся. – Я, вообще-то, не очень хорошая компания для хороших девочек.

– Вот им и расскажешь… – усмехаюсь в ответ, освобождая свою руку и продолжая заполнять. Хочу ЭТУ работу! Хочу ЭТУ начальницу! Наблюдает.

– Мы не берем первый-второй курс… – расстроенно. – Четвертый, пятый – еще может быть.

Притормаживаю.

– Почему?

– Ты не сможешь совмещать… Ну и маленькая еще, чтобы на равных работать с людьми. Знаешь какие акулы в нашем бизнесе?

– А я – кит-убийца. Еще пока юный, но очень голодный. Но если нет, значит… Поищу еще что-то.

– Заполняй, – задумчиво кивает Крис. – Теперь мне хочется тебя ещё больше! Ты будешь моим ассистентом. Я не могу тебя отдать. Я такую больше не найду.

– Парадокс Веблена, – комментирую я, продолжая писать.

– А?

– Ты определяешь меня как некий эксклюзив, в чём, впрочем, не ошибаешься, хотя и не знаешь ещё всех моих граней. И проецируешь, что кто-то может владеть мной вместо тебя. Это создаёт в твоём сознании эффект психологического ажиотажа относительно объекта потребления – меня. И моя субъективная цена растет. А чем выше цена и демонстративнее потребление альтернативными владельцами, тем больше потребность в этой вещи у… тебя!

– Это экономика или психология?

– Всё вокруг – психология. Даже экономика.

– А математика?

– И математика! Её пик – синергетика. А там такие спецэффекты от столкновения двух аттракторов… Сплошная психология! – разворачиваюсь к ней, шутливо дергая бровями. – Функции пляшут, точка бифуркации мечется, математики нервно курят! Всем нужен психоаналитик.

– У нас есть психоаналитик, – смеется Крис.

Отдаю ей заполненные документы.

– Интеллект – это сексуально… – стреляет она в меня взглядом. – Но очень неожиданно от девочки с твоей внешностью и возраста.

– Рву шаблончик блондинки?

– Да! – смеется она.

– Я могу и что-нибудь другое порвать.

– Например?

– Специализируюсь на социальных системах. Но могу и мозги.

– Сколько стоят твои услуги? У меня есть роскошный клиент.

– Можешь включить в перечень моих должностных обязанностей и только показывать пальчиком – кому.

– Покажу!..

– Паспорт, Жень, – протягивает руку. – Сделаем ксерокопию.

– Мм… А можно через месяц?

– А какие проблемы? – нахмуривается.

– Есть у меня и весомые недостатки, – вздыхаю я. – Потеряла я паспорт…

– Оу. Ну хотя бы ксерокопия есть?

– Попробую раздобыть.

– Тогда – разберемся. А теперь, давай ко мне, – отдает мне ключи. – Отдыхай, кушай… Я приеду ближе к ночи. У меня еще одна встреча.

В её руке звонит телефон.

– Да? Нет, Олег! Точнее, да. Сейчас! Дождись!

С сомнением смотрю на ключи в своей руке.

– Чувствуй себя как дома, – Крис говорит торопясь.

Это попытка немного надавить, я чувствую. Сомневается, что я хочу этого. Зря… Мне хочется ещё немного побыть с нею рядом. Подхватывает мою небольшую сумку у ресепшена и, приобняв за талию, ведёт вниз.

– Олег тебя довезёт и откроет дверь. Замок заедает…

По тому, как она произносит «Олег» – уверенно, по-хозяйски… Он не её подчиненный, а значит…

– Он – твой мужчина?

Замирает. Ловит мой взгляд, и, неуверенно перебирая пальцами в воздухе:

– Мы в свободном полёте.

Наблюдает за моей реакцией. Она должна быть? В моих глубинах я не могу отыскать реакции на этот факт. И просто открыто смотрю на неё в ответ. Мне нравится разглядывать ее и ловить легкие и быстрые как всполохи эмоции. Сейчас – настороженное внимание, словно боязнь спугнуть какое-то диковинное животное. В некотором смысле – я радар. Моя эмпатия настолько сильна, что я могу почувствовать на себе, где у человека болит, если позволю ему течь по моим венам. И она – эмпатия – и источник моих наслаждений и источник моих страданий. До сих пор не определилась – люблю ли я это в себе.