Янка Рам - По осколкам

Вдали слышен гул заходящих на посадку самолётов. В панорамном окне взлётная полоса.

Кофе тут дрянь!

Оставляю чашку недопитой и иду к эскалатору.

Вижу Пашку сразу, он высокий и выделяется среди толпы азиатов.

Несколько лет не виделись.

– Уваров!!

– Арс!

Обнимаемся, хлопаю его по спине.

– Арс, ты в костюме! – угорает он. – Офигеть!

Хотя сам он тоже в костюме. Отличном! Смазливый и вылизанный, как дипломат. Возмужал. Он у нас всегда был умницей. А я бандитом и распи*дяем.

Машинально трогаю шрам, рассекающий бровь.

Но девчонки почему-то всегда предпочитали меня. Та самая пресловутая тяга к плохишам.

Из-за своей оторванности я вылетел с третьего курса, а он после аспирантуры поехал по приглашению работать в Гонконг.

Показательно поправляю пиджак за лацканы.

– Да, братишка, я теперь тоже серьёзный дядька! – подмигиваю ему.

– Ты-то где так загорел?

– Да я тоже только приехал. В Тае полгода жил.

– А как же ваш с Костей бизнес?

– Он пока занимается, – морщусь я. – Вот думал, приеду, перехвачу эстафету. А он пусть полгода по морям потусуется.

– Справедливо.

– Не хочет. Ты же знаешь, какой он у нас дотошный. Боится, наверное, что я налажаю где-нибудь без него. Он уже отладил всё. А ты? Где ты? Как ты? Да что мы на бегу? Поехали, посидим где-нибудь? Костику наберём…

– Где присядем? У вас? Костя писал, вы кабак открыли приличный!

– Нет, – если мы сядем в нашем баре, то неприятные ассоциации испортят все эмоции от встречи. – А давай в «Чикаго». Я там замдиром работал до того, как мы с Костей свой замутили. А Костя администратором. Отличное место.

Давно там не был.

Нет, не то чтобы в «Чикаго» обойдётся без ассоциаций, но там они, хотя бы, приятные!

По дороге до «Чикаго» скидываю Косте наши координаты.

– Пашка, а ты какими судьбами-то? Мы уже думали, что ты в Россию ни ногой.

– А я, – улыбается он немного смущённо, – за женой приехал.

– Когда успел?!

– В том-то и дело – не успел. Азиатки мне не вставляют. Нашу хочу, русскую. Найду умницу-красавицу, женюсь и увезу.

– Правильно. Мне тоже азиатки не вставляют, – вздыхаю я.

Мне теперь никто не вставляет.

Садимся на диваны. Выбираю место спиной к сцене. Потому что в солнечное сплетение возвращается то самое чувство, от которого я бежал в Тай. Чувство болезненной свербящей дыры, провала, воронки. А ещё обиды, беспомощности и несправедливости всего происходящего со мной. И я снова начинаю чувствовать себя сильно облажавшимся пацаном.

Встряхиваюсь. Не момент сейчас загоняться. Всё-таки, встреча старых друзей.

Но машинально оглядываюсь. Сцена пока пустая. Программа начинается с девяти.

Бармен новый, официанты тоже…

Полгода дохе*а чего могут поменять. Да, Арс?

Вдыхаю поглубже, раздражаясь на это тянущее ощущение, уже как девять месяцев портящее мне жизнь. Чего-то… как-то… не особенно изменилось.

Тру горло, пытаясь избавиться от удушающего спазма.

В Тае было легче? В Тае был кокс, водка, проститутки и бесконечные запилы. Да, было немного легче поначалу. Но пустота нарастала… А здоровье таяло с каждым днём. Нужно было остановиться.

Я остановился и снова стал орать по ночам в подушку.

Официант приносит нам текилу и лимоны.

– Наливай!

Спиртное немного помогает, да.

Чокаемся.

– За встречу!

Выпиваю, закидывая следом дольку лимона.

Пашка перехватывает мою руку.

– Вау! Это что? Обручалка?!

– Мхм.

– Ты женат?!

Кручу кольцо на безымянном. Великовато стало. Скинул десятку, наверное, за эти месяцы. Не потерять бы.

– Давай завтра об этом? – зажмуриваюсь я. – Не хочу… А сегодня побухаем. Расскажи, чем ты там занимаешься?

– Инженер. Живу в Гонконге, большая квартира от корпорации, бабла хватает. Всё отлично! Семью хочу. Вот отпуск взял на два месяца. С родителями встретиться, с вами, жену найти.

Вдруг Пашка встаёт, протягивая руку:

– Костя! Куницын! Братишка!

Пожимают руки, обнимаются, хлопая друг друга по спине.

– Нет, этот тоже в костюме! – смеётся Пашка. – Солидные все стали, куда деваться!

Мы с Костей тоже пожимаем руки друг другу, хотя уже виделись утром.

Если Пашка был успешным умницей, а я дерзким распи*дяем, то Костик был тихоней. Таким упёртым, закрытым в себе… Но всегда услужливым, на подхвате. И как-то вписался в старших классах к нам с Пашкой.

Перешёл к нам из другой школы. Немного пришибленный и простоватый. Одноклассники начали его под**ачивать. А я – вписываться. Жалко его было. Мать у него умерла тогда. Так до сих пор и дружим.